В Минэнерго разработали проект концепции реформы угольной отрасли ДНР и ЛНР. Цель – привлечь инвестиции в отрасль и повысить ее рентабельность. Государство обещает поддержку. Как изменится угольный Донбасс и отношение к горнякам? В каких объемах нужен России донбасский уголь и есть ли перспектива для экспорта угля из Донбасса на мировые рынки?

В Минэнерго РФ разработан проект концепции реформы угольной отрасли ДНР и ЛНР, которая привлечет инвестиции в отрасль и повысит ее рентабельность, в том числе с государственной поддержкой, говорится на сайте Минэнерго. Таковы итоги рабочей встречи главы Минэнерго Николая Шульгинова с врио главы Донецкой Народной Республики Денисом Пушилиным.

Донбасс – это исторический угольный район, как и Кузбасс. Однако два региона пошли совершено разными путями после 90-х годов.

Какое будущее уготовлено Донбассу теперь? Регион будет добывать уголь только для собственных нужд? Будет ли нужен донбасский уголь российским потребителям? Есть ли перспективы для экспорта угля из Донбасса на мировые экспортные рынки?

«Если сравнивать историю Кузнецкого и Донецкого бассейнов, то в 80-х годах оба переживали похожие трудности в виде высокой себестоимости добычи угля и низкой эффективности производства. Однако в 90-е годы их дороги разошлись. Кузнецкий бассейн прошел через достаточно болезненную реструктуризацию. Однако это дало и самому Кузбассу, и всему региону вторую жизнь.

Добычу снизили, но ее сделали экономически рентабельнее. А потом удалось серьезно нарастить производство угля. Сейчас Кузбасс находится на историческом максимуме по добыче, который существенно превышает советский показатель», – рассказывает замруководителя экономического департамента Института энергетики и финансов Сергей Кондратьев.

В это же время ситуация с Донбассом развивалась по-другому.

«Украинские власти выбрали подход, связанный с прямым субсидированием, с регулированием цен и сохранением шахт в госсобственности. Существующие в шахтах проблемы оказались законсервированы. Поэтому реструктуризация угольной отрасли в любом случае потребуется»,

– считает эксперт.

Потребуется привлечь инвесторов и государственные субсидии, чтобы восстановить разрушенную инфраструктуру и обновить старые шахты. И не все шахты могут выжить и быть восстановлены, считает собеседник. Какие-то могут оказаться слишком сильно разрушены, другие – просто экономически мертвыми даже с кучей инвестиций. 

Инвестор в мирной жизни будет решать вопрос о вложении инвестиций в модернизацию той или иной шахты исходя из того, можно будет добиться рентабельности шахты в течение определенного срока или нет.

«Пример Кузбасса и других регионов показывает, что такой подход оправдывает себя и позволяет в лучшую сторону изменить ситуацию в отрасли и в целом экономическую ситуацию в регионе», – говорит Кондратьев.

Угольные шахты при Украине стали головой болью, их постоянно нужно было субсидировать из бюджета, зарплаты у шахтеров были низкие, их выплату постоянно задерживали. Благодаря реструктуризации шахт может стать меньше, однако они станут современными, рентабельными, с более высокими зарплатами у сотрудников и налоговыми отчислениями в бюджет. Они станут приносить доход региону и поднимут уровень жизни в регионе.

Добыча угля в перспективе вырастет минимум до 12-15 млн тонн в год, считает Кондратьев. Это тот минимум, который потребуется региону в мирных условиях, но потенциал будет еще выше.

В 2022 году в ДНР добыча сократилась примерно до 3,2 млн тонн, в ЛНР к концу октября 2022 года подняли 3 млн тонн угля, отмечает экономист и политолог Иван Лизан в своей статье.

России с ее 437 млн тонн угля в год донбасский уголь не особо нужен. Однако модернизированная угольная отрасль Донбасса может найти покупателей в Центральной России, где есть потребители, которые используют уголь в котельных, в соседних странах, в первую очередь в Турции, и даже выйти на более дальние экспортные рынки. Спрос на донецкие угли может предъявляться в Средиземноморье, на Ближнем Востоке и в Южной Азии, считает собеседник.

С одной стороны, стоимость угля вырастет. «В 2015-2020 годах стоимость донецких углей была достаточно низкая. Потому что экономили на оплате труда и на расходах на поддержание и развитие обычных мощностей. В регионе была очень низкая оплата труда по сравнению, например, с Кузнецким бассейном. Но теперь придется вкладываться в обновление и конкурировать за привлечение работников, поэтому себестоимость добычи и стоимость угля вырастут. Но для многих потребителей это все равно может оказаться привлекательно, так как донецкие угли очень качественные», – говорит Кондратьев.

Еще одно важное конкурентное преимущество донбасского угля состоит в хорошей транспортной доступности. «Кузнецкому углю приходится проезжать полстраны по железной дороге, где высокие тарифы, а у донбасского угля транспортное плечо до морского порта коротко, и его сразу можно загрузить на баржу и отправить потребителям. Это снижает стоимость транспортных расходов, что важно для покупателей, которые находятся совсем недалеко, в той же Турции», – отмечает эксперт. Плюс предприятия Донбасса могут предлагать контракты на небольшие объемы. Это может быть выгодно мелким российским потребителям в коммунально-бытовом секторе, так как крупным угольным компаниям они, как правило, неинтересны. 

До конца предугадать, каким будет угольное будущее Донбасса через пять или десять лет, пока сложно из-за многих неопределенных факторов. Во-первых, многое зависит от того, какие разрушения нанесены фонду угольных шахт. При этом многие угольные шахты изначально находились в плохом состоянии. По данным Лизана, инфраструктура шахт и оборудование изношены на 85% (при средних по России 70%). В ДНР на 100% мощности работает лишь одна шахта, три предприятия не ведут добычу.

Во-вторых, вопрос возникает с нехваткой трудовых ресурсов. Эта проблема наблюдалась еще десять лет назад, когда зарплаты относительно средней по региону были высокие, а сейчас этот дефицит усилился кратно.

По словам Лизана, кадровый голод вызван низкими зарплатами, отвратительным отношением к шахтерам и усугублен мобилизацией. Только в угольной отрасли ДНР не хватает пяти–шести тысяч человек, а сколько не хватает горняков в ЛНР – не ясно. Третий фактор неопределенности – это спрос на уголь на мировом рынке, в первую очередь антрацит, которым славится Донбасс.

Теги:  уголь

   Читать дальше.