В ДНР и ЛНР отмечается десятая годовщина референдумов о статусе регионов. Участники тех событий вспоминают, с каким воодушевлением участвовали в плебисците, который стал важным этапом для последующего воссоединения с Россией. Почему тогда сторонникам федерализации Украины не удалось договориться с новыми киевскими властями и пришлось выбрать свой непростой путь к воссоединению с Россией через независимость?

11 мая жители народных республик Донбасса отмечают десятую годовщину референдума о государственной самостоятельности. Десять лет назад в Луганской и Донецкой народных республиках, а также на территориях, подконтрольных киевским силовикам, состоялся референдум по вопросу самоопределения ЛНР и ДНР. Вариант вхождения в состав Украины на новых условиях не рассматривался.

В конце апреля 2014 года Совет представителей территориальных общин, партий и общественных организаций ДНР утвердил текст вопроса референдума: «Поддерживаете ли вы акт о государственной самостоятельности Донецкой народной республики?». В начале мая участники заседания Общественного совета Луганской области также предложили внести в бюллетень референдума вопрос: «Поддерживаете ли вы акт о государственной самостоятельности Луганской народной республики?».

В Москве 7 мая 2014 года президент России Владимир Путин после переговоров с тогдашним председателем ОБСЕ Дидье Буркхальтером призвал Киев «незамедлительно прекратить все военные и карательные операции на юго-востоке Украины», а также попросил сторонников федерализации перенести референдум с 11 мая на более поздний срок, чтобы создать условия для налаживания диалога.

Но Киев отказался начинать диалог с народом на равных – и референдумы состоялись в намеченный день. Андрей Парубий, который на тот момент занимал пост секретаря СНБО, заявлял, что силовая операция продолжится независимо от того, какое решение примет население Донбасса на референдуме.

Явка оказалась очень высокой, потому что это был ответ жителей Донбасса на агрессию лидеров Евромайдана. В Луганской области она составила 81%, в Донецкой – 75%. За самоопределение ЛНР проголосовали 96,2% участников референдума, ДНР – 89,7%. В Кремле заявляли по этому поводу, что Россия с уважением относится к волеизъявлению населения Донбасса.

Наблюдатели отмечали тогда, с каким воодушевлением люди шли на референдум, проведению которого во многом способствовали добровольцы и активисты. Многие люди были с цветами, кто-то пел и даже танцевал на участках. Вокруг царила атмосфера праздника.

На следующий день был провозглашен государственный суверенитет Донецкой и Луганской народных республик. 14 мая того же года была принята конституция ДНР, а 18 мая – ЛНР. 24 мая было подписано соглашение об объединении регионов в Союз народных республик – Новороссию. 2 ноября прошли выборы глав и депутатов Народных советов ДНР и ЛНР.

Новые власти в Киеве называли референдумы нелегитимными и утверждали, что бюллетени якобы были заполнены заранее. Также СБУ обвиняла Россию в разжигании сепаратистских настроений в восточных областях и подготовке плебисцита. Однако депутаты Госдумы даже не отправляли наблюдателей на эти референдумы, сославшись на то, что это «внутреннее дело регионов».

Россия воздерживалась от признания независимость ДНР и ЛНР восемь лет, однако 21 февраля 2022 года Владимир Путин во время своего обращения к россиянам поддержал решение признать ЛНР и ДНР в качестве суверенных государств. Это произошло за три дня до начала специальной военной операции России на Украине. А в сентябре того же года ДНР и ЛНР, а также Запорожская и Херсонская области вошли в состав России на основании референдума.

Спустя десять лет участники событий 11 мая 2014 года вспоминают чувства и эмоции, которые тогда испытывали. Как отмечает Родион Мирошник, который занимал различные должности в ЛНР и представлял Луганск на переговорах в Минске,

главным стремлением участников референдума было отгородиться «и не допустить в свой дом тот кастрюльный шабаш и волну абсурда, в которой пребывал на тот момент Киев и ряд других регионов».

Спустя десять лет Мирошник, к слову, стал послом по особым поручениям МИД России по преступлениям киевского режима. «Националисты свернули голову тому государству, в котором еще хоть как-то сохранялись правовые нормы и принципы. Они, дорвавшиеся до власти незаконным путем, с тем же арсеналом собирались разобраться с несогласными и с политическими оппонентами», – рассказал Мирошник.

Никаких иллюзий, да и стремлений к реальной самостоятельности у республик не было, признает собеседник и добавляет:

«Мы находились в изоляции, под жесточайшим давлением и смертельной угрозой. Защиты и помощи мы могли ждать только от России, но считали, что для этого должны сами что-то сделать. Так и родился референдум».

По словам Мирошника, сомнений по поводу итогов референдума тоже не было. «Его честность и правдивость не могут отрицать и наши враги в Киеве. Но признать итоги нашего плебисцита они не могли. Это ярче всяких доводов подчеркивало бы их суть – госпереворотчики и оккупанты. Им казалось, что они сейчас захватят Раду и правительство, а в регионах все это проглотят и подчинятся, но так не вышло», – отметил спикер. –

«Мы сначала выгнали их эмиссаров, потом провели референдум, а уж потом взялись за оружие».

«Больше всего нас удивило количество желающих участвовать в референдуме. Народ понял, что от этого решения зависит его будущее. То, что происходило в те дни, не имеет мировых аналогов – большая часть жителей либо шла голосовать, либо организовывала этот процесс», – вспоминает Александр Кофман, глава Общественной палаты Донецкой народной республики.

По его словам, Донбасс имел право на самостоятельные решения, хотя изначально сам Кофман был против провозглашения независимых республик по отдельности. «Мы бились за цельную Новороссию. Ведь Днепропетровск, Одесса, Харьков – это такие же наши русские города, как Воронеж, Тамбов, Донецк и Луганск. Мы с Олегом Царевым пытались «сшить» ДНР и ЛНР воедино. Именно поэтому мы поддержали в 2014 году проведение референдума, чтобы затем объединить две республики в Новороссию. Но в первую очередь нам надо было освобождать нашу землю, а потом говорить о присоединении к РФ. Чтобы мои мечты реализовались, понадобилось десять лет», – добавил собеседник.

Голосуя в 2014 году за независимость ДНР, люди по факту голосовали за присоединение к Российской Федерации, акцентировал собеседник. «Референдум 2022 года о вхождении в состав России реализовал мечты и желания референдума десятилетней давности», – говорит глава Общественной палаты ДНР.

Мирошник не согласен с теми, кто считает, что вместо референдумов стоило бы согласиться с переворотом в Киеве по аналогии с «оранжевой революцией», а потом через выборы влиять на расклад сил в столице и тем самым избежать войны, то есть повторить опыт 2004–2008 годов на новый лад. «К тому времени, когда мы пошли на референдум, они уже объявили АТО (так Киев называл свою карательную операцию в Донбассе), уже отправили боевиков на юго-восток страны, уже сожгли людей в Доме профсоюзов в Одессе, их самолеты то и дело кружили над нашими городами. Еще не бомбили, но уже отрабатывали подлетные позиции», – напомнил Мирошник.

По его словам, никто уговаривать жителей Донбасса не собирался. «Успех Майдана их пьянил и за свое место при власти они были готовы заплатить нашей кровью. Тем более, что их госпереворот уже легализовали американцы и британцы. Ни о каком наказании за совершенные преступления никто и голос не поднимал. Им дали карт-бланш и за это щедро заплатили. Действовать против опьяненных майданных радикалов можно было только резкими шагами и силовыми методами. На слова уже никто не реагировал», – считает собеседник.

Мирошник также не верит в то, что Минские соглашения могли бы в итоге быть реализованы и принести мир. «Главной проблемой соглашений было даже не настроение жителей Донбасса. Заказчики конфликта, уже обосновавшиеся в Киеве, урегулирования не искали. Даже боялись его. Отбивались от любых предложений, работавших на снижение градуса напряжения. Им просто нужна была передышка, чтобы собрать силы и зомбировать население», – подчеркнул он.

При этом Мирошник назвал различия между референдумами 2014 и 2022 годов:

«Если референдум 2014 года был вспышкой гнева, несогласия, стремлением закрыться от творящегося беспредела, то референдум 2022 года был выстраданным. За свой выбор жители Донбасса заплатили кровью и были искренне благодарны России за готовность принять в свой состав. Было время многое переосмыслить».

Кофман полагает, что Донбасс ни при каких сценариях не мог принять власть Запада и поддержать госпереворот в Киеве в 2014 году. «Если ты принял нацистскую власть и предал память своих дедов, будь готов лечь удобрением под бомбами, которые посылались к нам с 2014 года, а теперь возвращаются назад», – заявил он.

При этом спустя годы Донбасс активно развивается, это касается не только экономики и инфраструктуры, но и построения свободного гражданского общества, чего нельзя сказать об Украине с ее постоянными репрессиями, цензурой в СМИ и «закручиванием гаек по всем направлениям». Хотя ранее украинские политики утверждали, мол, «у нас тут безвиз и кофе в Венской опере, а у вас там банановые республики».

«Украина загнана в долги, а люди загнаны в мясорубку. А ДНР и ЛНР все эти годы, несмотря на обстрелы и тяжесть нашего существования, идут вверх, сжав зубы. Мы проводим различные культурные мероприятия, которые охватывают в том числе европейцев. А Украина десять лет погружается в пучину хуторского невежества, потеряла Донбасс и другие культурно и экономически развитые регионы. И это не последние потери Украины», – подчеркнул Кофман.

Мирошник напоминает, что украинский «безвиз» и прочие преференции ЕС «были морковкой для ослика, которому предложили дойти до скотобойни». «Украину втянули в геополитические игрища не как обычную колонию для грабежа и безудержной эксплуатации, а заманивали в ловушку, чтобы отправить на уничтожение. Их не ждали и не ждут в Венской опере, им определили путь в окопы и на кладбище… Страна, управляемая извне, чья элита утопает в роскоши, а остальные – в крови, обречена», – убежден он.

Теги:  референдум , Украина , история России , Россия и Украина , Донбасс , ДНР , ЛНР , история Украины

   Читать дальше.