Половина аудитории российских соцсетей и треть Рунета. Таким, по оценкам экспертов, уже оказался масштаб внимания, обращенный к новой российской компьютерной игре «Смута». Спецкор газеты ВЗГЛЯД побывал в Нижнем Новгороде на презентации этого проекта и увидел, почему игра, посвященная событиям 400-летней давности, столь актуальна сегодня.

– Рынды, рынды на сцену, – шепчет распорядитель. Рослые молодцы в белых одеждах и высоких шапках – собственно, рынды, то есть оруженосцы четырехсотлетней давности – выносят трон с портретом юноши в царских одеждах. Королевич Владислав, в 1610 году объявленный русским царем. По действию – Смутное время, самый его разгар. По сути – разгар торжества в честь выхода «Смуты», первой масштабной компьютерной игры из российской истории, которую сделали при поддержке российского государства. Игры о Смуте – и о том, как ее удалось победить.

– Вот тебе Нижний Новгород – столица ополчения. Вот тебе сам Нижегородский кремль, где Минин собирал людей, чтобы идти на Москву, – говорит Евгений Русак, один из авторов «Смуты», – Даже по месяцу совпали с господина Загоскина сочинением.

Действие романа Михаила Загоскина «Юрий Милославский, или Русские в 1612 году» – основы компьютерной «Смуты» – начинается как раз в апреле. На герое – тулуп, «сверх которого надет был нараспашку кафтан из толстого белого сукна». Из нынешних +17 градусов трудно понять, что 400 лет назад буран посреди весны возле Нижнего – не исключение, а самое что ни на есть правило. А вот детали Смутного времени – особенно при хорошей внятной подаче – вызывают куда более непосредственный отклик у тех, кому сегодня около тридцати и выше.

«Никогда Россия не была в столь бедственном положении, как в начале XVII столетия» – начало романа 1829 года – кажется чрезвычайно оптимистичным сегодня, через 200 лет после выхода «Юрия Милославского» в свет. Что не отменяет факта: Смута-XVII – смута и есть, причем огромная. В Смоленске – части короля Сигизмунда, на севере шведы, неподалеку от Москвы – войска «тушинского вора», позднее обозначенного как Лжедмитрий II. «Не уступали в зверстве, – пишет Загоскин, – многолюдные толпы разбойников, известных под названием запорожских казаков»; в нынешних обозначениях – понятно кто.

Первое ополчение разбито, Второе – на начало романа – еще не собрано. «Очень своевременная книга», сказано Лениным о романе Горького «Мать» – и может быть повторено кем угодно о «Юрии Милославском» сегодня.

– Сын [польского короля] Сигизмунда Владислав – российский царь. Но без венчания на царство и без короны, – летит со сцены в Нижегородском кремле новая порция исторических фактов. – Оплот свободы – Нижний Новгород. Второе ополчение собирается идти на Москву, освободить ее и выбрать своего русского царя… Доколе православным стонать под ярмом иноверцев, чтобы царствующий град повиновался воеводе иноплеменному?

* * *

– Семьи против семей воевали, фракции против фракций, – говорит Алексей Копцев, руководитель Syberia Nova – компании, за два с половиной года разработавшей и выпустившей в свет «Смуту». На Алексее – кафтан, в точности по эпохе. Хорошо смотрится и со сцены, где Копцев только что дал старт запуску игры, и в зале.

– Смутное время родило великих героев и таких же великих негодяев, – продолжает он. – Время очень интересное, очень яркое и очень важное для нашей Родины. У русского народа были все шансы потерять национальную идентичность. Стать окатоличенными. Но русские сплотились в Нижнем Новгороде вокруг Второго ополчения – гражданина Минина и князя Пожарского. Все закончилось хорошо. На трон взошел Михаил Федорович Романов. Дальше вы знаете: 300 лет стабильного развития.

А пока что – вновь открываем роман – Россия, начало XVII века, бедственное положение. Боярин Юрий Милославский, сын именитого сановника, послан в Нижний Новгород, чтобы уговорить нижегородцев не ополчаться против Москвы и признать польского царя Владислава – русским. Сейчас бы про Милославского в начале пути сказали, что он совестлив и рукопожатен. В самом деле: «Быть может, внуки наши обнимут поляков как родных братьев, и два сильнейшие поколения древних владык всего севера сольются в один великий и непобедимый народ!», – восклицает в какой-то момент заглавный герой Загоскина.

«Воля твоя, что будет вперед, то бог весть, – отвечает барину слуга Алексей. Как водится среди литературных простолюдинов – мудрый просветленный представитель глубинного народа образца XIX века. – А теперь куда бы хорошо, если бы эти незваные гости убрались восвояси».

Из романа Загоскина можно узнать, что «для поляков нет ничего заветного, то есть: у них в обычае брать чужое, не спросясь хозяина…».Что русские в начале XVII века «не для того целовали крест польскому царевичу, чтобы иноплеменные, как стая коршунов, делили по себе и рвали на части святую Русь». Что «уважая храброго иноземца», русские «не попустят… ругаться над собою», а «присяга, вынужденная обманом и силою, ничтожна».

«Русские – рабы иноплеменных!» Ах! Эти слова как похоронная песнь, как смертный приговор, обливали хладом его сердце, кипящее любовью к вере и отечеству. «Нет, – сказал он. – …Нет, господь не допустит нас быть рабами иноверцев! Мы клялись повиноваться не польскому королевичу, но благоверному русскому царю».

(Здесь и далее курсивом – фрагменты из романа Михаила Загоскина «Юрий Милославский, или Русские в 1612 году. – прим. ВЗГЛЯД)

На нынешние времена «Юрий Милославский» – книга о том, как высокопоставленный российский либерал добросовестно (без иронии) рассматривал прозападные варианты развития страны. И, не найдя подходящего ему пути, вполне органично обнаружил себя среди патриотов. В нижегородском ополчении старосты Кузьмы Минина, известного также по позывному – то есть, по кличке – «Сухорук».

Таковы «Русские в 1612 году» – с продолжением в любые иные российские годы. И в любом формате. Компьютерной игры, например.

* * *

«Чуть ли не лично Путин приезжал на мероприятие, посвященное запуску «Смуты», – выдают ведущие популярного стрима. Кого не было, того не было. Но губернатор Нижегородской области Глеб Никитин был. И оценил «Смуту» за «кинематографическую, фотографическую точность».

– Увидев эти прекрасные воссозданные пейзажи XVII века, мне сразу захотелось построить тематический парк, обеспечить туристические локации, – помимо прочего, говорит Никитин. Губернаторское поручение – посмотреть, что в этом плане можно сделать – по его словам, уже дано.

– Выход игры «Смута» – событие для страны в целом. Но для нас это – просто огромное событие, – продолжает Глеб Сергеевич. – Эти имена, фамилии, времена и события – лицо нашего региона. 400 лет – слишком давно было. История Смуты ушла в тень иных исторических событий – причем абсолютно несправедливо… Следующие серии обязательно надо делать, – поворачивается губернатор к разработчикам. – А мы готовы делиться огромным, масштабнейшим историческим материалом. У нас его предостаточно.

– Замечательная форма для патриотического воспитания, – хвалит «Смуту» Александр Вайнберг, член Совета Федерации от нижегородских законодателей, в начале 90-х – музыкант группы «Любэ». – Своим призывом Козьма Минин спас российскую государственность. И сегодня мы всё отстоим. Победа будет за нами.

«Чистый восторг… наполнял в эту минуту сердца всех русских. Нет, любовь к отечеству – не земное чувство. Оно слабый, но верный отголосок непреодолимой любви к тому безвестному отечеству, о котором, не постигая сами тоски своей, мы скорбим и тоскуем почти со дня рождения нашего».

* * *

«Кому объяснишь, что нельзя сначала производить продукт, а потом начинать бороться за его качество?» – спрашивал публику 40 лет назад Михаил Жванецкий. Уверяя, что «борьба за качество» – чисто советская, непереводимая для остального мира игра слов.

Классик сатиры никогда не имел дело ни с играми, ни – тем более – с их созданием. Понятие «патч», в прямом переводе «заплатка» – едва ли не самое часто употребляемое слово в первые дни, недели и даже месяцы после появления игры на прилавках, магазинных либо виртуальных. Какой игры? Да практически любой. Польский Cyberpunk 2077 – почти десять лет ожидания, бюджет более 300 млн долларов. А после выхода в 2020 году – патчи, патчи и патчи, призванные исправить ошибки, они же «баги». Как небольшие, так и критические для функционирования игры.

«Бояре, мы отслеживаем ваши сообщения о возникших багах, – извещает сообщество «Смуты» в Telegram через два часа после старта продаж. – Спешим сообщить, что читаем и информируем команду, которая работает над патчем первого дня».

В комментариях, как и в окружающей Сети – бурление. Любители посмотреть на красивое – а в «Смуте» определенно есть на что посмотреть, – спорят с теми, кто предпочитает с этим самым красивым взаимодействовать. Те, кто предпочитают побродить-побегать – с приверженцами активного отдыха, то есть помахать саблей. Короче, мастерам электронной заплатки определенно есть где развернуться.

«Возможность прыгать планируется [Юрию Милославскому] добавить?» – спрашивают, например, у создателей «Смуты». «Кувыркающийся боярин в мирное время вызывает смех, а в военное панику, – отвечают разработчики. – Найдите, пожалуйста, в фехтбуках с саблями (справочники по боевому фехтованию. – Прим. ВЗГЛЯД) прыжки в снаряге на 20+ кг».

К нынешним выходным, судя по стримам и отчетам, большинство игроков добралось до Ярославля – одной из локаций «Смуты». «Уже, конечно, не пролог, но ушли не так чтобы далеко», – оценивают разработчики. И напоминают: «Впереди Москва». Где полякам, литовцам и прочим интервентам наверняка придется вновь претерпевать. На этот раз – от отечественных геймеров.

* * *

«Смута» обошлась России примерно в 0,5 млрд рублей, то есть около 5 млн долларов. За эти деньги даже в Восточной Европе игровые студии вам нарисуют один мультик. Минуты на полторы. Ну две. А то, что «Смута» выглядит на гораздо большую сумму, признают даже критики игры. При том, что в «Смуте» – как упомянет любой из команды разработчиков, – 40 часов собственно игрового времени и 300 часов диалогов, например.

Деньги на «Смуту» – грант от Института развития интернета. Для государства в лице ИРИ эта игровая инвестиция – первая, но уже точно далеко не последняя. По словам Андрея Воронкова, заместителя гендиректора Института, за последние три года ИРИ инвестировал более 1,5 млрд рублей в 40 игровых проектов.

– Безусловно, время производства игр существенное, – оговаривается Воронков. Два с половиной года для создания большой игры – не просто исключение, а нечто небывалое в индустрии. И с подводными камнями жестких сроков, неизбежных, когда речь идет о государственных деньгах, определенно надо будет что-то делать. – Но мы будем надеяться, что отечественных игр будет появляться все больше. Проектов, которые будут образовывать [играющих], расширять кругозор, учить уважать историю и традиции. И конечно же воспитывать патриотизм. А «Смута» – первый для нас проект такого уровня и сложности – навсегда останется особенным.

На просьбу дать возможный прогноз из серии «сколько человек купят «Смуту»?» Воронков предлагает для начала оценить, что сложилось перед запуском игры:

– Клипы, связанные со «Смутой» набрали на разных платформах 3,8 млн просмотров. Лекции о Смутном времени – тоже в рамках работы над игрой – более 15 млн. Вот вам околоигровой контент на стыке нескольких медиа. Далее: материалы о «Смуте» в наших соцсетях за прошедший год – 48 млн просмотров, более 1 млн отметок «нравится»…

Фактически, подчеркивает Воронков, игра до своего релиза вовлекла в коммуникации треть всего Рунета и половину аудитории российских соцсетей.

– То ли еще будет после запуска! – уверен замгендиректора ИРИ. – Началось увлекательное историческое путешествие. Самое интересное впереди – много дополнений, обновлений. В том, что «Смута» будет продолжаться, я не сомневаюсь.

* * *

– Етишкин дымоход!

– Нет тут крамолы, одна похабщина…

– Не про ту запруду, что одесную, а ту, что ошуюю, подальше.

Наушники настроены довольно громко. Текст Загоскина — когда оригинальный, когда стилизованный — слышен отовсюду в зале Манежа; 40 компов, все же. Образовательная ценность, по словам руководителя компании-разработчика Алексея Копцева, закладывалась еще на этапе проектирования «Смуты».

– Очень большой процент молодежи игнорирует традиционные информационные каналы. Как достучаться до умов и сердец? – спрашивает Копцев, разминая плечи под кафтаном. – Мы думаем, что с помощью компьютерных игр. Это быстрый информационный канал, позволяющий – как сейчас говорят, иммерсивно погрузиться в эпоху, получить массу полезной информации. В том числе – аккумулированной во встроенном в «Смуту» кодексе. Увидел в игре бердыш – появилась в кодексе [разъяснительная] статья «бердыш». Поговорил с немецким наемником – получил сведения о немецких наемниках.

– Угу, как сейчас, – вполголоса говорит Сергей, пришедший на фестиваль и поиграть: 28 лет, технический университет, аспирантура, полгода на контракте с Минобороны, собирается заключить второй. – И немецких, и польских, и французских. Будут что про французов делать – могу рассказать…

– Узнал о королевиче Владиславе – вот развернутая информация о Владиславе, – продолжает Копцев. – Всегда можно вернуться к кодексу, поучаствовать в викторинах, получить призы. И сказать себе: «Мама, я поиграл в «Смуту», стал умнее. Теперь я знаю, что за праздник 4 ноября, например». И почему этот праздник отмечается через столько столетий после всего.

«…вряд ли когда запорожской казак будет братом поляку. Нечего сказать, и мы кутили порядком в Чернигове: все божье, да наше! Но жгли ли мы храмы господни? ругались ли верою православною? А эти окаянные ляхи для забавы стреляют в святые иконы. Как бог еще терпит!»

– Поссорить Пожарского с его союзниками. Получится – развалится ополчение, сгинет раз и навсегда, – вещает с монитора очередной иноагент. То ли текстом самого Загоскина, то ли уже его отдаленных потомков; с наскоку не скажешь.

– Время без лета, когда были страшные неурожаи, – продолжает рассказывать о тех событиях Копцев. – Но наши предки сумели сплотиться в Нижнем Новгороде. Одиночки объединились и смогли изгнать международное отребье из стен Московского кремля… Так и с историческими играми: за нами последуют другие разработчики из России. Из искры – нашей «Смуты» – возгорится пламя. Точно вам говорю.

* * *

«Нижегородское ополчение, – сообщают баннеры по всему городу, от стен кремля и далее везде. – Присоединяйся к своим». Как и повсюду, здесь продолжается набор добровольцев. Либо просто на контракт без привязки, куда Родина пошлет – либо прямо к землякам: танковые батальоны «Ивлиев» и «Горький», мотострелковый «Серафим Саровский». «Пора, – добавляет другой плакат. – Ты нужен Родине».

Интересно, какая получится игра. Не через 400 лет, конечно. Хотя бы через 20.

Теги:  история России , компьютерные игры

   Читать дальше.