Трагедия в «Крокус Сити Холле» породила в США сложную дискуссию о восстановлении сотрудничества с Россией в области борьбы с террором. Даже лояльные к Белому дому СМИ указывают, что предупреждение Вашингтона о подготовке теракта в Москве содержало неполную информацию из-за потери доверия между странами. Сможет ли трагедия что-то изменить?

Газета The New York Times – магистральное издание и для США, и для правящей там Демократической партии, и для международной глобалистской элиты, каким была для международного коммунистического движения советская газета «Правда». Уже поэтому верить написанному там по умолчанию нельзя – это боевой листок врага, но исходить следует из того, что важные материалы в NYT случайно не появляются: «боевые листки» пропагандируют, а не дезинформируют, это далеко не всегда одно и то же.

Материал о трагедии в «Крокус Сити Холле», безусловно, важный, а по тону он для этой газеты нетипичный – в отношении России не обвинительный, но сочувственный. Главная его мысль: «силовая башня» Соединенных Штатов поделилась с Москвой не всей информацией о теракте в «Крокусе», которой располагала.

Это точно не ложь, поскольку то же самое ранее заявлял директор ФСБ РФ Александр Бортников. Да, предупреждение от американцев было – и на него последовала реакция, но данных оказалось недостаточно для того, чтобы предотвратить теракт.

Предотвращение, как мы понимаем, это арест злоумышленников до трагедии. Усиление, последовавшее за предупреждением США, вероятно, заставило террористов перенести реализацию адского замысла, но не отказаться о него. В тот день, на который изначально указывали американцы (не только в закрытом сообщении в Москву, но и в официальной информации на сайте посольства), в «Крокусе» должен был пройти концерт певца Shaman, известного прежде всего песней «Я русский».

В NYT объясняют эту недосказанность недоверием – нежеланием американских властей подсвечивать свои источники и методы работы с агентурой. И это выглядит, как укор – пусть не прямой (в магистральном издании еще не сошли с ума, чтобы вставать на сторону России в ее конфликте с собственным начальством), но отчетливый. Ведь если бы американские перестраховщики были более многословны, страшной трагедии, возможно, удалось бы избежать.

Сами «перестраховщики» наверняка предпочли бы, чтобы у прессы был другой акцент – и чтобы вина возлагалась на российских силовиков, которые не смогли предотвратить теракт. Вместо этого в NYT отмечают, что российская сторона приняла предупреждающие меры, а трагедия такого типа могла произойти где угодно – ни одно государство не способно уберечься от нее со стопроцентной гарантией.

Международное сотрудничество в области борьбы с террором способно сократить «окно возможностей» для радикалов. Но для этого необходимо доверие, а его, как было выше сказано, больше нет. Вашингтон не доверяет Москве – и поэтому не делится с ней информацией «сверх необходимого» (формулировка Госдепа). А Москва не доверяет Вашингтону – и поэтому не будет воспринимать исходящую от него информацию за чистую монету, что понимают даже в NYT.

Теперь ситуация с доверием станет еще хуже, ведь сам по себе напрашивается вопрос:

не потому ли американцы так боялись засветить свои источники, что эти источники не в Афганистане или Пакистане, а, например, на Украине? Они утверждают, что это не так, кто же им по эту сторону границы поверит.

Россиянину вообще крайне трудно поверить в то, что вашингтонское руководство как-то особенно волнуют жертвы теракта в «Крокусе», если жертвы регулярных обстрелов Белгородчины его ничуть не волнуют, наоборот, оно эти обстрелы, по сути, обеспечивает. Для нас и те и другие жертвы – одинаково сограждане.

Но в NYT как будто взволнованы: чудовищность произошедшего привела одно из наиболее русофобских изданий в чувство. Тут дело, возможно, в том, что лучший президент в истории США (по версии NYT) и живой гений (по версии NYT) Барак Хусейн Обама завещал американскому народу и государству борьбу с группировкой ИГИЛ (запрещена в России) как со сосредоточением зла.

«Доктрина Обамы», формулируемая на ходу в годы его президентства и расцвета ИГИЛ, указывает, что для борьбы с этим злом сотрудничать нужно всем и со всеми – и с Россией в том числе. По этому вопросу российское руководство было согласно с Обамой, но многие другие действия США в ту пору уничтожили остатки доверия между нашими странами. Авторитет Обамы и восприятие угрозы ИГИЛ как повода для союза с кем угодно вошли в диссонанс с нынешним поведением властей США, которые заявили, что не станут возобновлять сотрудничество с РФ в области безопасности, тогда как в Евросоюзе, наоборот, высказались в пользу такой возможности.

ЕС легко понять – он на том же континенте, что и Россия, ему такое сотрудничество важнее. США – за океаном, и все же не могут чувствовать себя в полной безопасности. Если бы у власти сейчас были республиканцы, в NYT, скорее всего, просто разнесли бы их за недостаточное участие в предотвращении теракта в «Крокусе». Причем от республиканцев старой закалки – солдат первой холодной войны как раз такую логику и следует ожидать: делиться какой-либо информацией с противником нельзя; чем у него больше проблем – тем нам лучше.

Демократы публично исповедуют другую логику – непримиримость к религиозному радикализму и однозначная сочувственность к его жертвам. Для них «Крокус» и Белгород – это две большие разницы, а для Байдена не очень большая. Не обвиняя начальство напрямую, в NYT пытаются сопоставить произошедшее с поведением госмашины – и не удовлетворены.

Возможно, там даже была надежда на то, что теракт что-то изменит, и отношения сверхдержав перейдут от полноформатного противостояния к избирательному партнерству. Такое ведь уже бывало – и в период Второй мировой войны, и в период советской «разрядки», и после 11 сентября 2001 года, когда Вашингтон и Москва тоже были в ссоре из-за Югославии и Чечни, но как будто забыли про это, объединив усилия против международного терроризма и радикального исламизма.

Теперь понятно, что «Крокус» точно не тот случай. Его трагедия не станет поворотным моментом в наших отношениях с Западом в хорошем смысле. А вот в плохом еще способна, если ниточки от четырех упырей приведут на тот же самый Запад (через Украину или как-то еще).

Ситуация всегда рискует стать хуже, и об этом «Крокус» напомнил всему миру, не исключая Америку. В какой-то момент действительно могло показаться, что мир опять готов сплотиться, например, тогда, когда Россия получала соболезнования не только от США, но и от Великобритании с Канадой – оформившихся врагов, но все же недостаточно врагов, чтобы разделить то шипение в адрес раненой РФ, которое выдали на Украине и в Прибалтике.

Такая реакция не говорит о переменах и не имеет отношения к политике. Она из области «белого этикета»: не посочувствовать России в столь страшный час было бы совсем не по-джентльменски, а в духе восточноевропейских хуторов, которые англосаксонской цивилизации неровня.

Реальное восстановление сотрудничества возможно только после восстановления доверия. Путь к восстановлению доверия со стороны России, очевидно, совпадает с путем признания ее фактических границ со стороны западных элит. Этот путь не начнется от трагедии внутри РФ, а возможное движение по этому пути Запада вряд ли будет вызвано сочувствием к нам: в свое время голод в Поволжье сподвиг американцев на гуманитарную помощь советским людям, но не на то, чтобы признать права советского правительства.

Чтобы что-то переосознать и изыскать в себе остатки конструктива, Запад должен потерпеть поражение как минимум на Украине. Форма этого поражения может быть разной, но оно должно произойти. До того, нравится это кому-то или нет, возобновление полноценной взаимопомощи между Россией и Западом, в том числе и в области безопасности, маловероятно.

Сочувствие к чужой трагедии – это всегда хорошо. Но для дела мира уважение чужих интересов – это гораздо важнее.

 

Теги:  ЦРУ , спецслужбы , Россия и США , терроризм , Атака на «Крокус Сити Холл»

   Читать дальше.