16 октября 1942 года вышел приказ наркома обороны (НКО) № 325 «О боевом использовании танковых и механизированных соединений». Этим документом Сталин ломал порочную практику неверного использования танков в начальный период Великой Отечественной. В чем именно была проблема и каким образом советское руководство в итоге превратило танки в главную ударную силу армии?

Опыт первых месяцев войны показал, что танковые войска в Красной армии использовались неправильно, из-за чего несли большие потери. Еще 4 августа 1941-го командование Северо-Западным фронтом в своей директиве указывало на халатное отношение к танкистам общевойсковых командиров, которые при постановке задач «не учитывают и игнорируют» время, необходимое для подготовки танков к атаке.

Танковые части раздергивались пехотными командирами для своих нужд – например, для танковых засад из-за боязни быть окруженными. В бою же танкисты были лишены всяческой поддержки других родов войск. В итоге вместо стремительных и мощных танковых ударов по врагу бой вели разрозненные мелкие группы танков, атаковавшие без разведки.

«Танки вырывались вперед, принимая на себя весь огонь»

К такому же выводу пришла и Ставка Верховного Главнокомандования (СВГК), указавшая подобные причины больших потерь танков в своем приказе № 057 «О боевом использовании танковых частей и соединений» еще в январе 1942-го. Чтобы прекратить эти безобразия, Сталин и Василевский приказали танковые части применять в бою «в полном составе и тесном взаимодействии с пехотой, артиллерией и авиацией», не допуская танковых атак без предварительной разведки.

Но проверка Генштабом исполнения приказа № 057 показала, что в 1942-м неверное использование танков продолжилось. В войсках укоренилось мнение о них, как о волшебных машинах, не нуждающихся в поддержке и ремонте, для которых нет невыполнимых задач. В результате в докладах танкистов встречались и такие формулировки: «танки вырывались вперед, принимая на себя весь огонь, а конница отстает и надеется, что танки все сделают, а мы придем на готовое».

Увы, танкисты не пользовались авторитетом у общевойсковых начальников, игнорировавших их мнение о неправильном использовании бронетехники. К примеру, 28 февраля 1942-го командир ударной группы 2-го кавкорпуса полковник Вальц приказал бросить в бой два танка. На доводы командира 130-й танковой бригады, что в таких случаях нужно использовать все машины, Вальц возразил: «Пусть идут, поддерживают дух конницы».

Такое отношение вело не только к росту потерь танковых войск, но и к снижению ответственности танкистов за выполнение поставленных задач.

Немцы поступали наоборот. Они увязывали действия танков со всеми родами войск и не стремились проломить советскую оборону любой ценой, отыскивая в ней слабые места. Немецкие «панцеры» избегали лобовых ударов, действуя на флангах огнем и маневром, видя своим противником только советскую пехоту. С советскими машинами в открытый бой они старались не вступать, заманивая их под огонь своей артиллерии.

Сталина такая ситуация не устраивала. В 1942-м он заново создал танковые и механизированные корпуса, видя в них боевые единицы для развития успеха в наступлении и мобильного резерва в обороне. А для их правильного применения нужно было реформировать танковую тактику, что и было сделано приказом НКО № 325.

«Танки не выполняют своей основной задачи»

Свой приказ нарком начал с перечисления недостатков: танки продолжали воевать без поддержки и разведки. Их экипажи действовали неуверенно, на малых скоростях и даже не вели стрельбы с хода. В итоге, как отметил Сталин, танки на поле боя не маневрировали, не атаковали врага во фланг или тыл, а шли прямо в лоб. А так как они бросались на неподавленные заранее огневые точки, то легко становились жертвами вражеской артиллерии. Но часто танковые атаки захлебывались даже ранее, потому что из-за незнания местности и минных полей боевые машины подрывались на минах, застревали в болотах или рвах.

Плохо было и с управлением танковым боем. Ушедшие в прорыв танкисты действовали сами по себе, так как командиры бригад и полков находились на КП, мало зная, что делают их подчиненные. Танковые комроты и комбаты, двигаясь впереди, теряли контроль над подразделениями, а те начинали блуждать по полю боя, неся потери.

Но главным недостатком Сталин счел отвлечение танков на борьбу с вражеской бронетехникой и артиллерией, потому что в этом случае они «не выполняют основной задачи уничтожения пехоты». Установившуюся практику противопоставлять атакам «панцеров» свои танки и ввязываться с ними в бой, он назвал «неправильной и вредной».

А для того, чтобы танкисты воевали правильно, Сталин рекомендовал им следовать изложенными в приказе указаниями об использовании танковых и мехчастей.

Инструкция для будущих побед

Отдельные танковые бригады и полки должны были служить частями непосредственной поддержки пехоты. Это подразумевало под собой полное взаимодействие и взаимовыручку между этими родами войск на поле боя. Танкисты должны были прикрывать стрелков огнем и не отрываться от них во время атаки. Стрелкам же надлежало охранять танкистов от вражеской пехоты, делать проходы в минных полях, всячески помогать им, а самое главное – «решительно следовать за танками в атаку».

Многое теперь зависело и от артиллерии, которая должна была подавлять огневые точки перед танковой атакой и бороться с вражеской бронетехникой. В этом ей должны были помогать летчики, также ведшие разведку в пользу танкистов. А вот последним Сталин запретил атаки в лоб, приказав действовать огнем и маневром на флангах и в тылу вражеской обороны, стреляя на ходу.

Приказ № 325 также разъяснял, как использовать новые тактические единицы – тяжелые танковые полки прорыва, появившиеся в октябре 1942-го. Их КВ и «Черчилли» придавались войскам для штурма вражеской обороны вместе с пехотой и артиллерией, а после него использовались для отражения контратак.

Организационно все отдельные бригады и полки были теперь подчинены общевойсковым командармам и могли передаваться для усиления стрелковых дивизий только по их распоряжению. Сталин подчеркнул, что танковые части – это атакующее средство, а в обороне у них одно предназначение: контратака прорвавшегося противника. Исключением было использование их в засадах или в качестве огневых точек, зарытых в землю.

Танковые корпуса, подчиненные фронтам и армиям, получили особый статус. Они вводились в бой на направлении главного удара, как средство «развития успеха и уничтожения пехоты противника». Когда советские стрелковые дивизии прорывали вражескую оборону, то корпуса совершали броски вперед с целью глубокого проникновения в тыл противника для окружения и уничтожения его главных сил. При этом они не должны были ввязываться в бои с вражеской бронетехникой. А если столкновение с ней было неизбежным, то танковый корпус прикрывался бы от «панцеров» артиллерией, бросая свои танки против вражеской пехоты, уничтожение которой было приоритетным.

Приказ № 325 отмечал важность разведки местности перед вводом в бой танковых корпусов, так как «полное использование ударной силы корпуса и его подвижности возможно на танкодоступной местности». Поэтому Сталин подчеркнул, что ответственность за ее ведение возложена прежде всего на командования фронтов и армий. Не меньшую роль в успехе танкового удара играла и внезапность, которую нужно было обеспечить маскировкой, скрытностью передвижения и сосредоточения. Поэтому марши танков перед наступлением должны были происходить ночью, под прикрытием авиацией.

Учителя и ученики

Приказ Сталина основывался на двух факторах. Во-первых, в нем были учтены горькие уроки поражений 1941-го. Успешная тактика немецких танковых ударов была изучена советской стороной и взята за основу для будущих наступательных операций. Причем из приказа ясно, что у противника было взято самое ценное. Это касалось не только ударов массы танков по пехоте и их взаимодействие с другими родами войск, но и других наступательных действий. К примеру, задачи советских мехбригад совпадали с задачами немецких «фораусабтайлунгов» – подвижных отрядов 1941-го, прорывавшихся в советский тыл, сеявших там панику и захватывавших важнейшие объекты.

Во-вторых, выход приказа № 325 говорил о необходимости перелома в войне, предрекая начало наступления Красной армии на запад. А для этого нужно было сломать в умах некоторых советских командиров желание воевать по старинке, ведущее к бесполезной потере танков. Также этот документ стал важной опорой для многих командиров танковых соединений, таких как Кравченко, Орлов, Пушкин и других, прославившихся своими ударами по врагу.

Своевременность приказа Сталина подтвердило советское наступление зимой 1942-1943 годов, когда в сражениях под Сталинградом и Воронежем танковые и мехкорпуса сыграли ведущую роль. Так, 23 ноября 1942-го в районе Калача встретились 4-й танковый и 4-й мехкорпус, завершив окружение армии Паулюса. Новая танковая тактика продолжала приносить свои плоды и далее, став залогом будущих успехов в действиях не только корпусов, но и танковых армий. Таким образом, приказ № 325 является одним из важнейших советских военных документов, приведших Красную армию к победе в Великой Отечественной войне.

Теги:  Великая Отечественная война , Иосиф Сталин , танки

   Читать дальше.