Усмирение Карабаха Азербайджаном возродило реваншистские настроения и в соседней Грузии, все еще мечтающей вернуть в свой состав и Южную Осетию, и Абхазию. Звучат даже заявления о желании начать новые боевые действия. Насколько распространены подобные настроения – и почему ситуация с Абхазией и похожа, и очень не похожа на то, что происходило в Карабахе?

Один из лидеров грузинской оппозиции, депутат Губаз Саникидзе предложил открыть второй фронт в Абхазии и Южной Осетии, поступив по примеру Азербайджана в Нагорном Карабахе. «Президент Азербайджана Ильхам Алиев открыл второй фронт и завершил начатое, – сказал он. – Мы должны учиться у наших соседей».

Власти Грузии подвергли жесткой критике этот призыв. Вице-спикер парламента от правящей «Грузинской мечты» Арчил Талаквадзе назвал заявление оппозиционера «прямым призывом к войне». В свою очередь мэр Тбилиси, генсек «Грузинской мечты» Каха Каладзе назвал заявление оппозиционного лидера «вредоносным для национальных интересов Грузии». «Только миром, сильной экономикой, образованием, развитием мы сможем восстановить территориальную целостность Грузии», – сказал градоначальник Тбилиси.

Губаз Саникидзе – один из ветеранов грузинской политики. Он стал депутатом первого созыва грузинского парламента в 1990 году и голосовал за Акт о независимости республики. Тогда в националистическом движении в Грузии было много всяких разных деятелей, и молодой человек примкнул к так называемым традиционалистам, которых колебало от восхваления меньшевистской Грузии до восстановления монархии.

Впоследствии «колебания» Саникидзе приобрели амплитуду и частоту маятника и превратили его в политического клоуна. Долгое время Саникидзе колебался вместе с генеральной линией. Например, он состоял в «Грузинской мечте» Иванишвили и всячески ругал Саакашвили.  В 2012 году Губаз Саникидзе называет Грузию «игроком с вечностью» и подчеркивает, что тогдашнее правительство Грузии во главе с президентом Михаилом Саакашвили довело страну до тяжелейшего состояния. На этой волне он снова избирается в парламент от победившей на выборах партии Иванишвили. Он сотрудничает с партией Бурджанадзе, выступает с умеренных позиций, говорит, что надо налаживать отношения и с ЕС, и с Россией, а вооруженного давления на Южную Осетию и Абхазию следует избегать. Но затем вдруг он едет в Киев к Саакашвили и меняет свои взгляды на прямо противоположные.

Апофеоз случился в марте этого года, когда во время выступления в парламенте Грузии премьера Гарибашвили Саникидзе принялся с места на него кричать матом, обвинять в преследовании Саакашвили, потому что «власть боится этого человека». Гарибашвили прямо с трибуны парламента в ответ обозвал Саникидзе «продажным человеком», «предателем» и почему-то «нелюдью». Закончилось дракой. Саникидзе вынесли из здания парламента. Все это фиксировали многочисленные телекамеры.

Таким образом, воспринимать этого персонажа всерьез сложно. Но это не означает, что озвученные Саникидзе идеи не имеют определенной поддержки в грузинским обществе. Конечно, в Тбилиси понимают, что нынешнее состояние грузинской армии и внешние политические обстоятельства не дают даже надежды на положительный результат этого мероприятия. Но экстремистские взгляды реально существуют. Есть небольшие, но громкие группы реваншистов, и их намерения вполне можно назвать имперскими, стремление вернуть не-грузин в состав Грузии – империалистическим, да и саму Грузию в каком-то смысле мини-империей. В стране существуют имперские амбиции и настроения. Есть политики, делающие карьеру на этих настроениях. А события в Карабахе действительно дали основания полагать, что раз у Азербайджана получилось, чем мы, грузины, хуже.

Примечательно, что это заявление прозвучало накануне 30-летия освобождения абхазскими частями и их союзниками столицы Абхазии – Сухума. В Грузии в этот день приспускают флаги, а в Абхазии это большой праздник. К этой дате Саникидзе и приурочил свои заявления.

Война в Абхазии длилась 13 месяцев и 13 дней. В ней были разные периоды, малочисленный абхазский народ нес тяжелые потери, больше половины республики была оккупирована грузинскими войсками вплоть до последних дней войны. Но в сентябре 1993 года события начинают развиваться стремительно.

Сухум защищал 2-й армейский корпус грузинской армии (генерал Паата Датуашвили, впоследствии убит в Москве в январе 1995 года в результате покушения) с приданными частями полиции, артиллерией и большим количеством бронетехники. Общая численность сухумского гарнизона доходила до 12 тыс. человек. У них был даже бронепоезд. Некоторые экипажи грузинских танков были целиком украинские (впоследствии не знали, что делать с телами погибших украинских танкистов), а люди из УНА-УНСО с Западной Украины составляли отдельные подразделения, хотя и небольшие.

Абхазы и союзники (добровольческий батальон из Южной Осетии, казаки и добровольцы из республик Северного Кавказа) на Гумистинском фронте, то есть напротив Сухума с севера у реки Гумиста, смогли собрать около 4 тыс. бойцов штурмового отряда (две мотострелковые бригады полного штата и резервные батальоны из Гагры). Надо сказать, что уже был печальный опыт первого и плохо подготовленного фронтального штурма Сухума в январе того же года, который закончился безрезультатно и с большими потерями для абхазских частей. Теперь абхазское командование учло ошибки.

Командовали операцией министр обороны Абхазии кабардинец Султан Сосналиев (из Советской армии уволился в звании полковника, вертолетчик, в абхазской – генерал, скончался в Нальчике в 2008 году) и начальник Генштаба генерал Сергей Дбар (бывший советский военный советник в Эфиопии и замначштаба мотострелковой дивизии в Краснодаре, в 1990 году – военный комиссар Сухума, скончался в 2002 году). Например, важной мерой был десант с моря южнее Сухума, который перерезал Прибрежное шоссе и перекрыл возможность снабжения грузинских войск в Сухуме и доставку туда подкрепления. Также новой в плане была идея занятия господствующих над городом с севера высот, в частности, Цугуровки. Туда был высажен вертолетный десант.

16 сентября около 13:00 абхазские бойцы форсировали реку Гумиста в районе нижнего моста, одновременно шла подготовка наступления на Сухум с севера.

17 сентября 1993 года абхазские войска вышли к стратегическим дорогам, ведущим в центр города, и заблокировали их. Подразделения, прорывавшиеся в город с севера, развивали наступление, и часть из них соединилась с частями войск первого фланга. Были заняты стратегические высоты над городом – Шрома, Каман, Цугуровка, Ахалшени и другие. В селах Шрома, Каман и Ахалшени доходило до рукопашных схваток.

19 сентября было захвачено здание штаба бывшего отдельного полка внутренних войск в селе Ачадара, где засел противник. 20–21 сентября подразделения Абхазской армии сомкнули кольцо вокруг Сухума. Абхазские силы Восточного фронта вышли к реке Кодор и вели методичный обстрел Сухумского аэропорта, через который грузинское командование спешно перебрасывало подкрепления.

22 сентября был потоплен грузинский морской десант, который должен был усилить сухумский гарнизон. 24 сентября абхазские бойцы захватили новые плацдармы в городе, противник отступал, неся большие потери. 25 сентября флаг Абхазии развевался над железнодорожным вокзалом столицы, также была освобождена Сухумская гора. 27 сентября 1993 года войска вышли к центру города, и к 15:30 флаг Республики Абхазия водружен на почти сгоревшем здании Совмина, столица Абхазии была освобождена от грузинских войск. Эдуард Шеварднадзе заранее покинул Сухум при детективных обстоятельствах, о которых спорят до сих пор.

Еще за три дня абхазские войска почти без боев дошли до реки Ингури – границы с Грузией. Независимость Республики Абхазия была восстановлена, а в Грузии еще несколько лет длился хаос и несколько раз вспыхивала гражданская война между отдельными политическими силами и субэтническими группировками (мегрелы и сваны). При некотором желании абхазские части могли пойти и дальше – в мятежную от Тбилиси Мегрелию, развалив Грузию как государство окончательно, но благоразумно ограничились своей этнической территорией.

Обстоятельства этой войны были настолько тяжелыми и кровавыми, что до сих пор какая-либо идея о переговорах или другой форме контакта с грузинскими властями воспринимается в абхазском обществе в штыки. Абхазские воины за независимость, уже постаревшие – до сих пор важная политическая сила в республике. Суверенитет Абхазии превратился в самоцель, на защиту которой поставлены все эмоции и вся политическая риторика.

В Тбилиси это отказываются понимать, отсюда и многочисленные попытки «договориться» с абхазами и осетинами путем «гуманитарных интервенций»: спонсирование «медицинского туризма», внедрение соответствующих прозападных НКО и даже попытки заманивать молодежь на обучение в грузинские вузы. В Абхазии выросло уже целое поколение, которое по-грузински не говорит, никак себя с Грузией не ассоциирует и ни при каких обстоятельствах не готово с ней сосуществовать в рамках чего-то единого. Невозможны и попытки внедрить в переговорное поле разговоры о некой «конфедерации».

Это и похоже на Карабах, и нет. И там, и там безоговорочная победа. Но армяне после победы в Первой Карабахской войне были готовы вести какие-то закулисные переговоры с Баку и вообще полагали, что способны долгое время водить за нос сразу всех одновременно. Эйфория в Степанакерте и Ереване переросла в зазнайство, в представление о том, что они самые лучшие и способны самостоятельно управлять планетой. В Сухуме же реально смотрели на мир вокруг.

Ельцинская Москва, кстати, абхазов не сильно и поддерживала, а порой и прямо наоборот, отталкиваясь от ложной идеи тогдашнего руководства МИДа (Козырев, Кунадзе и Мамедов) о якобы исключительной важности Грузии для всего Закавказья и российской политики в этом регионе. Время показало, что это тупиковая мысль. Но нелишне напомнить, что все 1990-е годы Абхазия прожила под российскими санкциями, и отношение к ней, как и к Южной Осетии, менялось очень медленно и постепенно. Все это не способствовало развитию республики, значительная часть жизни которой и большая часть разрушенной экономики ушла в тень. Сформировался своеобразный замкнутый образ жизни, легко прижившийся в рамках традиционного менталитета.

Все эти негативные тенденции стали постепенно сходить на нет после событий 2008 года и признания Россией независимости Абхазии и Южной Осетии. Но сохранилось главное: независимость, полученная в результате победы сентября 1993 года, стала общенародным абсолютом при понимании роли России как стратегического союзника и гаранта. И сколько бы ни грозили из Тбилиси вторым фронтом, пусть даже это и делает некий политический клоун, это, конечно, напрягает и раздражает, но не слишком пугает. За независимость и суверенитет в Абхазии, в отличие от «хитрого» Карабаха, готовы сражаться все, а не герои-одиночки.

Теги:  Грузия , Абхазия , грузино-осетинский конфликт , грузино-абхазский конфликт

   Читать дальше.