Главным уроком специальной военной операции на Украине для каждого из тех, кого она хоть как-то коснулась, наверное, стоит считать наше совместное, коллективное, организованное, спонтанное и молниеносное возвращение в реальность. Потому что главное последствие любых военных действий – это разрушение иллюзий. 

Главным уроком специальной военной операции на Украине для каждого из тех, кого она хоть как-то коснулась, наверное, стоит считать наше совместное, коллективное, организованное, спонтанное и молниеносное возвращение в реальность. Потому что главное последствие любых военных действий – это разрушение иллюзий. 

Вот, к примеру, был некий знакомый, растил свою личность, развивался, а потом случилось 24 февраля, и он, потеряв всякую психическую стабильность, начал звонить своим друзьям, которые хоть что-то ему объяснят. Потому что он ничего не понял, и все эти события для него приняли чуть ли не апокалиптический характер. И выясняется, что весь этот личностный рост и психотерапия по интернету – просто ролевая игра, разворачивающаяся по определенным маркетинговым правилам, которая ни к чему его не подготовила.

Или вот другой пример, уже ставший нарицательным. Не хотел парень служить в армии, дал в свое время взятку, получил на руки военный билет. В военном билете написано, что он отслужил и воинская специальность у него – гранатометчик. Для военного ведомства он с тех пор был гранатометчиком, а сам он для себя им не был, просто симулировал воинскую специальность. И когда началась частичная мобилизация, к нему обратились как к гранатометчику.

Кто с иллюзией о себе расставаться не хотел, те начали скачивать из интернета руководство пользователя к ручным гранатометам и дообразовываться – количество запросов на руководства для гранатометов в интернете возросло в 25 раз. Но, возможно, были и такие, кто от иллюзий решил отказаться: пошли на сделку со следствием и согласны на условный срок за участие в коррупционной сделке, лишь бы в зону конфликта не ехать.

В мирное время кредиты могут существовать бесконечно и порождать свою, оторванную от реальности, систему взаимных обязательств. Рост задолженностей может превышать в какой-то момент любые разумные суммы, порождать сложные изощренные схемы кредитов, взятых для погашения других кредитов. Внешние или внутренние долги государств могут достигать астрономических сумм. Неустойки, рожденные на бумаге, могут превосходить любые оборотные капиталы фирм. Распутать такие сложные хитросплетения долгов могут военные действия. Потому что именно они показывают, у кого сколько реально денег и других ресурсов на руках.

Кредитные пузыри всегда громко лопаются с началом боевых действий. Вместе со всей инфраструктурой симуляции: банками, счетами, ценными бумагами, процессинговыми центрами, базами данных… В этом многие видят очистительный смысл войны: она раскредитовывает экономику и развязывает предпринимателям руки.

Так же во время открытого конфликта схлопываются и все идейные активы, представляющие на самом деле лишь видимости. Как быстро прекратились все эти разговоры о демократии, свободе слова, священном праве частной собственности, свободной торговле, правах человека. Выяснилось, что страны, которые городили нам эти матрицы, сами оказались не такими уж и демократичными, либеральными и рыночными. Они довольно грубо затыкали свои пророссийские оппозиции, давили политических оппонентов. «Священную частную собственность» отбирали – без суда и следствия. О свободной торговле можно забыть – после того, как в приказном порядке отозвали из России западные компании. После масштабнейшей в истории травли россиян можно и о правах человека забыть. И о равенстве людей вообще: потому что санкции, которые начинались как персональные, довольно быстро превратились в ковровые, причем явно расово мотивированные.

С началом спецоперации на Украине иллюзия единства мира также подошла к концу. Нам угрожали, что «весь мир» осуждает и «весь мир» недоволен, а выяснилось, что этот «весь мир» сжался до какой-то одной конкретной локальной цивилизации. И могущество этой цивилизации, горделиво заявляющей, что она и есть «весь мир», тоже как-то быстро схлопывается прямо на наших глазах. Европа превращается в чуть ли не африканский полуостров.

Кстати, и технологическое превосходство Европы оказалось такой же симуляцией. Только запахло порохом, и вот уже крупные технологические гиганты начали паковать чемоданы и изучать возможности релокации в США. Денацификация, демилитаризация Украины будет означать для Европы деиндустриализацию, делиберализацию, а еще, возможно, и опустынивание. Потому что тот же Шварцвальд с его реликтовыми лесами, туристическими зонами и богатой фольклорной историей тоже, похоже, держался на честном слове защитников природы, и скоро тоже пойдет под нож. Схлопнулась симуляция военной мощи Европы.

В свое время американцы вынашивали всякие планы по защите от «вторжения русских в Европу». Были свои подсчеты: на каждый российский танк хотели выставить четыре своих, а сверх этого еще и пехоту с ПТУРами. Теперь выясняется, что нет там никаких танков и ПТУРов. Германия уже под какими-то нелепыми предлогами пытается отказаться от поставок на Украину своих «Леопардов». Последние, видимо. И в Польшу тоже – взамен танков российского производства, которые те поставили еще летом Украине. Был большой скандал. Военная мощь оказалась иллюзией: ЕС вступает в конфликт на Украине с атомной бомбой, а выйдет из него, видимо, с сохой.

Также пора пересмотреть понятие гражданственности. Те социальные страты, которые первыми должны были выйти защищать страну от угроз – те, кого считали основным носителем прогрессивных гражданских идей – спрятались в соседних странах и не подают голоса в защиту России. Настоящими гражданами оказались не они, а те, кто, как правило, молчит. Схлопнулось то, что обычно называлось популярной культурой. Раньше мы делали вид, что популярная культура у нас есть, но вот все это началось, и она исчезла. Высокая музыкальная культура у нас осталась, и защищает свое право выступать на европейских оркестровых площадках. Но не популярная. Шоубиз разбежался по прибалтикам и израилям. У нас должна появиться новая популярная культура, достойного формата и с правильными исполнителями, выбравшими Россию. Но это в будущем.

Лев Толстой считал всякую войну богопротивным делом, вредным для христианской души. Юлиус Эвола считал войну, наоборот, духовным занятием, так как война уничтожает все материальное, торжественно превознося достижения духа. Но если бы они в чем и были бы согласны, так это возможно в том, что война уничтожает всякие симуляции, возвращая человека к предельной реальности.

Мир построен на логике прироста эффективности: вложил десять рублей – получил сотню, вложил сотню – получил тысячу, вложил тысячу – получил десять тысяч. В такой логике симуляции множатся и ветвятся. Война же существует в тактах нападения и обороны. Войне тоже свойственны симуляции. Например, дезинформация, ложные цели. «Обман на войне – обычное дело» – писал в своем трактате Сунь-цзы. Но на войне симуляции схлопываются в каждом такте своего стратегического уровня.

Например, поставишь в поле надувные танки, по ним противник ударит артиллерией и разметет эти надувные шары. И нет симуляции. Или, скажем, выставишь оборону, а противник проведет разведку боем и прояснит – настоящая это оборона, полноценная группировка или так, дым и зеркала. Рабочим телом стратегии является все же реальное количество войск, артиллерии и техники. Надувными танками город не взять, нарисованными бронежилетами не защитить.

Война – столкновение реальностей по обе линии фронта. Она не терпит иллюзий ни о себе, ни о противнике. Именно об этом гласят надписи в каждой российской войсковой части: «В критической ситуации ты не поднимешься до уровня своих ожиданий, а упадешь до уровня своей подготовки». Теперь это мантра для нас не только армейская, но и гражданская.

Теги:  война , спецоперация , Россия и Украина

   Читать дальше.