Компания VK отчаялась просить у государства субсидийна проект по созданию движка для компьютерных игр и решила вложить в него собственные средства. Правда, теперь она надеется вовлечь госорганы другим образом – заставить их покупать лицензии или подписки на свой будущий продукт. Вот только крайне сомнительно, что даже в таком формате им стоит в этом участвовать. И дело не в том, что идея плоха, просто VK хочется взяться за неё совсем не с той стороны.

Компания VK отчаялась просить у государства субсидийна проект по созданию движка для компьютерных игр и решила вложить в него собственные средства. Правда, теперь она надеется вовлечь госорганы другим образом – заставить их покупать лицензии или подписки на свой будущий продукт. Вот только крайне сомнительно, что даже в таком формате им стоит в этом участвовать. И дело не в том, что идея плоха, просто VK хочется взяться за неё совсем не с той стороны.

Для начала, давайте разберёмся, что такое игровой движок. Это программное обеспечение, которое отвечает за работоспособность игры – все эти рендеры картинок, просчитывание взаимодействий каких-либо объектов и прочие «подкапотные вычисления». Такое ПО может быть переиспользовано в каком угодно количестве абсолютно непохожих друг на друга игр. На движок уже накладываются визуальная составляющая, правила, сюжет и прочие индивидуальные особенности конкретной игры. Обычно, когда готовится какой-то игровой проект – он сразу создаётся под конкретный движок – либо собственный, либо сторонний, но тогда уже проверенный и где-то успешно использовавшийся.

В нашем случае VK хочет просто создать движок в вакууме и кому-то его продать. Неудивительно, что в таком виде эта идея пока не очень-то привлекает потенциальных инвесторов. Куда целесообразнее было бы создать цельную игру и уже под неё собственный движок. А лучше не одну игру – но в этом случае точно необходимо привлекать и государство, и другие компании. Почему же начинать надо с игры, а не с движка? Сначала остановимся подробнее на втором – в чём проблема с созданием одного лишь движка. Тут всё довольно просто – этот движок будет просто некому продать.

По словам самих представителей VK, среди потенциальных покупателей фигурируют «Сбер», «Ростех», «МТС» и даже «Союзмультфильм». Если с последним ещё как-то понятно, то зачем нужен игровой движок первым трём – абсолютная загадка.

Во-первых, не очень-то их сфера деятельности (вы ведь, наверное, тоже вряд ли вспомните какую-либо компьютерную игру от «Ростеха»?). Во-вторых, игровой движок – всё-таки не критическая инфраструктура, без которой рухнет российская экономика и оборот вышеозначенных компаний. То есть в нынешние времена это явно не самое приоритетное направление инвестиций для этих корпораций, которым сейчас куда важнее озаботиться созданием российской операционной системы, языка программирования и т.п. Оставим за скобками вопрос, для чего вообще таким грандам IT, как «Сбер», нужен сторонний поставщик ПО в лице VK – их ресурсов хватит, чтобы реализовать подобное абсолютно самостоятельно. Неудивительно, что «сберовцы» уже поспешили заявить, что не собираются участвовать ни в чём подобном.

Про выход на международный рынок думать тем более бесполезно. Даже если забыть про санкционные преграды, это крайне трудно реализуемо. Там много лет фактически доминируют два (на все игры в мире!) движка – Unreal и Unity. Подвинуть мировых монополистов, выпустив новый продукт, пусть даже очень качественный, очень сложно. Это инициатива из разряда – а давайте создадим очередного «убийцу айфонов». Да, есть ещё крупные компании, вроде EA, которые не пользуются Unreal и Unity… но только потому, что имеют собственные движки.

А что же насчёт отечественных производителей игр, мультипликационных студий и прочих создателей анимации? Вторые действительно могли бы стать потенциальными клиентами VK. Вот только рынок тут крайне узкий, подобных компаний не так много, а потому сомнительно, что удастся хотя бы отбить вложенные в движок миллиарды.

С игроделами ситуация ещё хуже. Их мало, да ещё и наиболее серьёзные уже давно создали собственные движки –например, Gaijin Entertainment (которая, правда, уже не очень-то и российская) или Lesta Games. Да и немногие захотят выстраивать всю архитектуру своей игры, ориентируясь на движок, который пока существует лишь сугубо теоретически.

Вот тут мы и подошли к главному – в России почти отсутствует игровая индустрия и её нужно создавать с нуля. Сейчас же на росссийском игровом рынке доминирует иностранная продукция. И всё бы ничего, если бы часть этой продукции не носила откровенно антироссийского характера. Ещё в конце геополитически нейтральных 1990-х выходили такие проекты, как Red Alert (где СССР вторгается и захватывает Европу, а противостоит ему некий европейский Альянс) или Operation Flashpoint (тут уже СССР захватывает некое суверенное островное государство в Балтийском море, а борется с ним американская армия и местные партизаны).

Дальше эта вакханалия, естественно, только разрасталась. В Tom Clancy’s End War Россия показана в роли зачинщика Третьей мировой войны. В Battlefield: Bad Company игрок в роли американского военного противостоит русским на территории вымышленных стран. В World In Conflict вновь рассказывается о нападении СССР на западные страны. Call Of Duty 4: Modern Warfare и вовсе повествует о гражданской войне в России, развязанной ультранционалистами, в которой игрок участвует от лица американских или британских военных, тут градус русофобии зашкаливает на каждом шагу. Даже в далёкой от политических сюжетов Rise of the Tomb Raider рассказывают о том, как русские угнетают свободные народы и дают игроку возможность побороться с российской пропагандой (сжигая коктейлями Молотова портреты Юрия Гагарина).

Посвящённые Второй мировой Company of Heroes 2, Call of Duty и совсем уж свежие Battlefield V и Call Of Duty World War II занимаются откровенным переписыванием истории. Первые две изображают советских военных карикатурными идиотами (к тому же жестокими), которые ещё и регулярно убивают своих (солдаты комиссаров, командиры — солдат). Последние две и вовсе вычеркнули СССР из сюжета, как будто его и не было в той войне. Зато в Battlefield V есть кампания о немецких танкистах, которые в последние дни войны задумались об идеологии, которая довела их до жизни такой.

Но это же всего лишь игры, стоит ли беспокоиться? Зачем нам их создавать? Компьютерные игры давно превратились в полноценные художественные произведения, можно сказать, это новые медиа. В плане влияния на сознание людей они ничем не отличаются от фильма, книги или газетной статьи. А внимания привлекают даже больше, особенно среди молодёжной и детской аудитории. Поэтому критичность столь плачевной ситуации на игровом рынке не стоит недооценивать.

Исправлять эту ситуацию нужно совсем не запретами (такие идеи неоднократно обсуждались в Госдуме), которые в этой сфере не просто бесполезны, а часто даже дают обратный эффект. Проблема решается созданием качественных российских игр. И вот тут уже государству стоит поддерживать и даже инициировать подобные проекты, будут ли их предлагать мелкие студии разработки или гигантские компании вроде VK, которой было бы неплохо посмотреть в этом направлении. Заодно и мечты о движке могли бы сбыться. Ведь если будут амбициозные игровые проекты, которые заинтересуют аудиторию, то и движок будет востребован не только в собственных играх.

   Читать дальше.