Снежный ком невозвратов

ЦБ РФ считает, что ситуация с невозвратами кредитов, выданных российскими банками физическим лицам, может выйти из под контроля, причем не в отдаленном будущем, а уже скоро. Из недр Центробанка в середине июня появилась информация о том, что регулятор банковского рынка уже составил список из 40 банков, у которых, по мнению экспертов ЦБ РФ, невозвраты могут стать проблемой для бизнеса в целом. Ситуацию осложняет сразу несколько факторов: и то, что доля кредитов, выданных физлицам, в суммарном кредитном портфеле банков приблизилась к 20% (в то время как на начало 2004 года она составляла около 10%), и то, что "банки-списочники" выбирают до 16% активов всей национальной банковской системы.

Эксперты, правда, считают ситуацию пока не слишком критичной — прежде всего потому что государственные банки в лице Сбербанка и Внешторгбанка избегают наиболее опасных видов кредитования физических лиц, отказываясь, например, от предоставления займов в торговых точках. По словам главы Сбербанка Андрея Казьмина, его ведомство в свое время реализовало такой пилотный проект и убедилось, что провести в подобных условиях нормальную скоринговую проверку невозможно, а значит, невозможно и застраховать себя от высоких рисков невозвратов. Поэтому и "Сбер", и ВТБ экспресс-кредитованием не увлекаются. Однако почти все остальные банки из "Топ-100" в той или иной мере отдали дань этой моде, и теперь объемы невозвратов у них постоянно растут, подчеркивают аналитики.

"Ситуацию осложняет то, что цифры невозратов, которые озвучивают наши банки, обычно относятся не к настоящему времени, а к "старому" кредитному портфелю, который был сформирован на момент выдачи просроченного займа", — пояснил "БО" генеральный директор коллекторского агентства "Пристав" Артур Александрович. "Представим себе такую картину: банк располагает портфелем кредитов физлиц на сумму 2 млн рублей и имеет маленькую цифру невозвратов — скажем, 2%. Все выглядит на первый взгляд совсем неплохо, если не учитывать, что относится эта цифра к портфелю не этого года, а к прошлогоднему. Если же портфель вырос за прошедший год в два или три раза, то мы имеем уже не 2%, а 6%. А поскольку срок кредитов может составлять и три года, и пять лет, то эти 6% еще увеличатся до 8–10%".

Эксперты ЦБ РФ не столь пессимистичны в оценках, но и они не слишком верят в то, что "средняя температура по больнице" на сегодняшний день составляет всего 2% "просрочки" от общего объема кредитов, выданных физлицам. По словам директора департамента банковского регулирования и надзора ЦБ РФ Алексея Симановского, уровень в 2% можно было бы считать умеренным, если бы отчетность банков была абсолютно достоверной. "Однако отчетность не всегда бывает абсолютно достоверной — некоторые банки используют недобросовестную пролонгацию кредитов, — утверждает представитель ЦБ РФ. — Для "камуфлирования" отчетности они пролонгируют заведомо невозвратные кредиты". Это приводит к тому, что у банков, склонных к корректированию отчетности, цифра невозвратов не превышает 1,5–2,5%, тогда как у их более ответственных коллег она достигает 3,5–4%. Это вызывает озабоченность Банка России и прогнозы, что у банков, активно занимающихся кредитованием физлиц (и особенно экспресс-кредитованием), уже через два-три года могут возникнуть проблемы с достаточностью капитала, которые еще больше обострятся, если наложатся на возможное ухудшение внешне- экономической конъюнктуры или ситуации на национальном фондовом рынке, где банки играют все более активную роль.

Коллектор или служба безопасности?

Новая ситуация требует новых решений или, по крайней мере, пересмотра ранее выбранной стратегии. Год назад, когда на рынок вышли первые коллекторские агентства, большинство крупных банков заявляло, что для них предпочтительнее самим собирать долги, чем обращаться к "чужакам" — структурам, не аффилированным с банками и не подчиняющимся им. Даже в конце 2005 года большинство лидеров потребительского кредитования утверждало, что с плохими долгами банки справляются собственными силами, вернее — силами собственных служб безопасности. Вторым, не менее расхожим утверждением было то, что эти службы работают ничуть не хуже профессиональных коллекторских агентств, а зачастую даже лучше, поскольку знают специфику работы конкретного банка и имеют немалый опыт в собирании "плохих долгов". Впрочем, что считать высокой и низкой эффективностью — по этому поводу единого мнения на рынке нет: банкиры, опрошенные "БО", утверждали, что работу агентства (или службы безопасности) можно признать хорошей, когда возвращается каждый второй "плохой долг". Сотрудники коллекторских агентств придерживаются более сдержанных оценок и считают работу успешной, когда удается погасить от 30 до 50% просроченной задолженности.

"В любом случае я бы поспорил с утверждением, что службы безопасности работают с должниками с той же эффективностью, что и коллекторские агентства. Хотя бы потому, что обычно сотрудники банков, работающие в службах безопасности, не имеют материальной мотивации при сборе просроченной задолженности", — говорит генеральный директор коллекторской компании "РусБизнесАктив" Сергей Рахманин. "У некоторых банков, правда, есть система вознаграждения за возвращение долгов, однако это — скорее исключение, чем правило. А сотрудники агентства мотивированы материально, для них это главное направление работы, а не дополнительное, как это часто бывает в спецслужбах банков", — поясняет специалист. Артур Александрович ("Пристав") приводит другой аргумент: когда оценивают эффективность деятельности службы или агентства, прежде всего считают, во что это обходится банку. Зарплата сотрудников служб безопасности в несколько раз больше, чем зарплата сотрудника среднестатистиче-ского коллекторского агентства. "Пока маржа в банковском секторе превышает 20, 30 и даже 40%, банки могут позволить себе сотрудников, которые слишком "дороги", чтобы ездить "выбивать" 100-долларовые кредиты, могут увеличивать штат службы безопасности и прописывать себе расходы на его содержание в общей графе банковских расходов. Но уровень доходности в секторе неизбежно будет снижаться, и тогда встанет вопрос оптимизации расходов. Крупные иностранные банки, придя в Россию, подсчитали, что сбор одного доллара задолженности стоит у нас шесть центов, в то время как в странах с развитой экономикой он не превышает четырех центов. Разрыв в 1,5 раза и не в пользу России! Наша задача — предложить банкам коллекторские услуги по такой цене, чтобы этот разрыв удалось ликвидировать", — утверждает Артур Александрович.

Представители коллекторских агентств считают, что сравнивать их работу с работой банковских спецслужб по степени эффективности в принципе некорректно: банковские сотрудники работают преимущественно с "короткой" задолженностью сроком не более 30–45 дней, в то время как коллекторам достаются только долги, на которых банки уже поставили крест, фактически списав их как безнадежные невозвраты. "Нам иногда передают кредиты, по которым последние платежи проходили несколько месяцев назад, иногда даже год назад, — рассказывает Артур Александрович ("Пристав"). — Нам приходится работать с ними, хотя шансы возврата на первый взгляд выглядят минимальными: хорошо еще если должник не сменил за этот период телефон и место проживания, а бывают случаи, когда он умер, и взыскивать долг, по определению, не с кого. Тем не менее долги приходится брать, потому что сейчас для нас главное — наладить сотрудничество с клиентами". Генеральный директор Межрегионального долгового центра Сергей Мамедов, правда, отмечает, что брать все долги независимо от сроков просрочки — практика далеко не всех коллекторских агентств. "Сплошь и рядом бывает, что агентства отбирают себе только те дела, которые они считают небезнадежными, а долги с несколькими месяцами просрочки возвращают банкам с недвусмысленным посланием: делайте с ними, что хотите", — поясняет специалист.

По словам Сергея Мамедова, так обстоят дела и в тех случаях, когда банк заключает с агентством соглашение по доверительному управлению долгами, и в тех, когда финансово-кредитная структура продает свои "плохие кредиты". Правда, последнее на сегодняшний день в России не слишком распространено. "Банки и коллекторы пока крайне редко сходятся в цене. В экономически развитых странах, например, пакеты "плохих долгов" продаются максимум по 10% от номинала, а зачастую их цена не превышает 3–5% от первоначальной совокупной стоимости долгов", — говорит Сергей Рахманин ("РусБизнесАктив"). В России же, по его словам, банки настаивают на куда более высоких ценах. "Например, недавно один банк предложил купить свой пакет проблемных кредитов по цене 50% от номинала. Понятно, что такое предложение сложно счесть привлекательным, с точки зрения агентств. Так что пока число таких сделок ограничено, хотя в целом этот рынок продажи долгов является весьма перспективным", — считает Сергей Рахманин.

Согласен со своим коллегой и Артур Александрович ("Пристав"). По его словам, со временем практика продажи "плохих долгов" коллекторским агентствам будет становиться все более распространенной, однако для этого рынок должен подрасти и с экономической, и с психологической точек зрения. "Сейчас многие российские банки на вопрос "работаете ли вы с коллекторскими агентствами" возмущенно отвечают: "конечно, нет, как вы только могли такое подумать!" Это ложная скромность: видимо, наши банкиры еще верят в непорочное зачатие, и в то, что можно пачками выдавать кредиты, не сталкиваясь при этом с проблемой невозвратов", — подчеркивает специалист. И добавляет: "Иностранные банки скрывают и имена своих партнеров-коллекторов, и то, какое из агентств для них является основным партнером, а какое — запасным. Публикуются и конкретные результаты этого сотрудничества. Такой подход обусловлен тем, что в странах с развитой экономикой сотрудничество с коллекторским агентством засчитывается банку только в плюс: это значит, что он заботится о сокращении своих расходов, что немаловажно в условиях, когда доходность в банковском секторе не превышает 0,5–1% в год".

Стоит отметить, что иностранные банки подают пример такого сотрудничества и в России. Так, Ситибанк, который является одним из лидеров потребительского кредитования, не скрывает, что он активно работает с внешними коллекторскими агентствами. "Мы работаем с двумя такими агентствами и очень довольны результатами нашего сотрудничества. Называть их имена не буду, ограничусь только указанием, что оба они на рынке сравнительно недавно, и были созданы в значительной мере для того, чтобы помогать Ситибанку решать проблемы с задолженностью клиентов", — сообщил "БО" начальник кредитного управления департамента по обслуживанию частных клиентов Ситибанка Николас Клементс.

Коллектор или банковское бюро?

Вопрос, который волнует участников рынка, — сколько должно быть коллекторов для того, чтобы охватить растущий не по дням, а по часам рынок проблемной банковской задолженности? И будет ли российский рынок сбора просроченной задолженности развиваться по европейской модели, для которой характерно господство четырех-пяти крупных агентств, или по американской, где сложно выделить узкую группу лидеров. На сегодняшний день расклад в России такой: три-четыре крупных агентства контролируют от 30 до 50% задолженности физических лиц банкам, а на долю еще нескольких десятков мелких и средних компаний приходится 50–70% "плохих кредитов". Однако сами коллекторы признают, что эти цифры грешат неточностью, и их только с очень большой натяжкой можно счесть достоверными. Агентства не спешат рассказывать о своих достижениях, к тому же многие из них связаны корпоративной тайной: банки, передающие свои долги под управление, запрещают им разглашать информацию об истинном положении вещей, а следовательно, и об объемах возвращенной задолженности. Правда, в последнее время ситуация в этом вопросе стала меняться к лучшему: банк "Союз", например, открыто заявил в начале года, что сотрудничает с тремя коллекторскими агентствами — "Секвойей", ФАСП и Национальным агентством по сбору платежей. Однако, как отмечают наблюдатели, пока это скорее исключение из правил. Большинство банков продолжает либо отрицать факт какого-либо сотрудничества с внешними агентствами, либо ограничивается информацией о работе с тем или иным коллектором без указания имени фирмы.

Именно поэтому без ответа на сегодняшний день остается вопрос: кто занимает лидирующие позиции на коллекторском рынке? "Критерий лидерства пока один — наличие мощной пиар-кампании. Если руководствоваться им, то в числе "топов" окажутся Федеральное агентство по сбору платежей (ФАСП), "Секвойя", "Пристав", РусБизнесАктив, "Юридическое бюро 92", о котором, правда, в последнее время слышно меньше. Пока не существует какого-то четкого влиятельного рейтинга, позиции того или иного агентства на рынке можно оценивать только субъективно. А определенных цифр действительно никто не называет", — говорит Сергей Рахманин ("РусБизнесАктив").

Артур Александрович ("Пристав") полагает, что, скорее всего, на российском рынке приживется европейская модель. "Вполне возможно, что у нас через несколько лет сложится та же картина, что и в Польше, где банковский рынок по своему уровню развития на 5–7 лет опережает аналогичный сектор экономики у нас. В Польше 70% рынка возврата долгов контролируют четыре крупных агентства, во многих европейских странах ситуация примерно такая же". Сергей Рахманин ("РусБизнесАктив"), со своей стороны, полагает, что российский коллекторский рынок может оказаться менее концентрированным. "Я думаю, что в ближайшие годы на него выйдут еще не менее 100 новых коллекторских агентств. Конечно, трудно сейчас предсказать, кто уцелеет, а кто уйдет, но то, что их число будет продолжать расти, совершенно очевидно", — предсказывает эксперт.

Сергей Мамедов (Межрегиональный долговой центр), со своей стороны, отмечает, что подсчитывать количество будущих коллекторских агентств — занятие, по определению, неблагодарное. Хотя бы потому, что неясно, следует ли причислять к коллекторам внутренние банковские бюро по сбору долгов, которые начинают играть на рынке все более заметную роль. "На мой взгляд, создание таких бюро и есть "третий путь" для банков, путь, который позволит им повысить эффективность при сборе долгов и сэкономить на оплате услуг внешних агентств", — убежден специалист. По мнению Мамедова, преимущества внутренних коллекторских агентств заключаются в том, что они могут начинать работу с долгом сразу же после того, как человек пропускает очередной платеж. "Эффективность работы внешних коллекторских агентств зачастую невысока потому, что банк передает им дела не сразу, а по истечении нескольких месяцев; при этом не факт, что он сам пытался на протяжении всего этого периода работать с клиентом. Итак, несколько месяцев между первой просрочкой и передачей в агентство, добавьте еще месяц-два на рассмотрение агентством всех кредитов (их чаще всего передают не порознь, а пакетом). Получается, что между первой просрочкой и днем, когда сотрудники агентства начинают работать с должником, может пройти полгода, а то и год. Понятно, что вероятность возвращения кредита в таких условиях резко снижается. Внутренние коллекторские агентства от таких технических простоев по объективным причинам избавлены", — поясняет Сергей Мамедов.

С тем, что эффективность работы внутренних коллекторских агентств весьма высока, согласны и представители банков — лидеров по объему кредитования физлиц. "Как правило, лучшая управляемость бизнес-процессами, лучшее знание деталей андеррайтинга клиентов и юридических нюансов собственных кредитных договоров позволяют банкам, ориентированным на розничный бизнес, эффективно возвращать долги собственными силами. Поэтому, по большей части, они взыскивают задолженность самостоятельно", — пояснил "БО" председатель правления Импэксбанка Павел Лысенко. По его словам, здесь необходимо учитывать и другой момент: очевидно, что внутренняя координация процессов всегда происходит быстрее, чем взаимодействие с внешним контрагентом. "Кроме того, такие деликатные процессы, как реструктуризация долга, взаимодействие с судебными и правоохранительными органами осуществляются быстрее, качественнее и проще, когда в процессе переговоров участвует держатель долга, а не его агент. Следует также отметить несовершенство законодательства, что в ближайшей перспективе потребует принятия большого количества нормативных документов", — подчеркивает специалист.

Николас Клементс (Ситибанк) говорит, что его банк также собирает большую часть просроченной задолженности с помощью собственного коллекторского агентства. "Возвращением просроченных займов занимается наше внутреннее агентство, оно собирает большую часть "плохих долгов" с помощью телефонных звонков, иногда с помощью визитов наших сотрудников на дом к клиенту. По истечении значительного периода, если наши усилия не увенчиваются успехом, мы передаем "плохие долги" внешним коллекторским агентствам, с которыми мы сотрудничаем", — сообщил он. По словам г-на Клементса, именно поэтому Ситибанк в отличие от других банков не смущают высокие тарифы российских коллекторских агентств. "Если я отдам коллекторскому агентству для взимания 100% просроченных долгов банка, то, естественно, мои расходы на оплату его услуг будут непомерно высокими. Но если придерживаться той же стратегии, что и Ситибанк — то есть отдавать агентству лишь небольшую часть просроченных долгов — то вопрос о цене не будет стоять так остро. Возможно, некоторые банки недовольны потому, что они отдают долги агентству очень быстро после появления просрочек, тогда как мы делаем это только через несколько месяцев после этого", — говорит Николас Клементс.

Наблюдатели отмечают, что на сегодняшний день внутренние коллекторские агентства есть практически у всех банков, которые входят в "первую тридцатку" по объемам кредитования физических лиц. Наиболее эффективными из них считаются структуры, созданные Ситибанком и банком "Русский Стандарт", — благодаря очень быстрой реакции и достаточно агрессивному стилю работы им, по оценкам экспертов, удается возвращать до 70% задолженности в первые три месяца после начала неплатежей. Весьма эффективно, по словам экспертов, работают внутренние коллекторские службы Альфа-Банка, Банка Москвы, "Уралсиба", Инвестсбербанка. Однако добиться таких результатов удается далеко не всем участникам рынка, многих останавливает страх перед имиджевыми издержками: обида должника на банк легко может вылиться в "черный пиар" и привести к потере банком не только этого конкретного клиента, но и потенциальных заемщиков или вкладчиков. Впрочем, как подчеркивают наблюдатели, банк не застрахован от имиджевых издержек и в том случае, когда разбираться с "плохими долгами" он поручает внешнему агентству. Так что выбирать фактически приходится между двух зол. По гиппократовскому принципу — "не навреди".