Об этом, как сообщает журнал «Профиль» (N28(536) от 23.07.2007), А.Аксаков сказал в своем комментарии с связи с подготовкой к печати книги «Покер лжецов по-русски», посвященной российскому банковскому рынку.

По информации указанного номера «Профиля», редакция журнала совместно с порталами Pro-Credit.ru (Москва), Buscomm.ru (Санкт-Петербург) и TatCenter.ru (Казань) провела интернет-мост, посвященный российскому кредитному рынку. Отвечая на вопрос по ситуации с законопроектом о потребкредитовании, Анатолий Аксаков сообщил, что доработанная редакция закона подготовлена.

«Мы говорим о том, что это должен быть комплексный документ, в котором наряду с заемщиком-потребителем будет защищен и кредитор. В нем вводится понятие эффективного процента, коллекторской деятельности, порядок предоставления информации и работы с проблемной задолженностью. Одновременно поправки вносятся в закон о рекламе, ГК, ГПК и УК, Трудовой кодекс и банковское законодательство. В момент выдачи необходимо гарантировать предоставление заемщику всей информации, в момент обслуживания и погашения защищать необходимо кредитора. Более того, в случае неисполнения обязательств по кредиту такая защита должны быть усилена. В то же время закон должен оградить заемщика от слишком ретивых кредиторов. Например, в Германии Гражданский кодекс подробно регулирует как, в какое время суток и с какой периодичностью кредитор может напоминать заемщику о необходимости вернуть долг — так называемое правило двух звонков» — пояснил Анатолий Аксаков.

В другом материале того же номера журнала «Профиль» Анатолий Аксаков указал на сообщения банкиров о том, что в практике работы чиновников Центробанка доминирует «презумпция виновности» коммерческих банков.

«Субъективизм проверяющих — главное, на что жалуются банкиры», — констатирует Аксаков. При опросе, проведенном в начале года АРБР, именно эту проблему указали в качестве основной 66% банковских менеджеров.

В статье «Муки надзорные» указано, что сегодня 160 нормативных актов ЦБ регламентируют любой шаг банков практически в каждой сфере — от резервирования капиталов до рекламы. Каждый российский банк сейчас готовит порядка 80 форм отчетности. По мнению Анатолия Аксакова, львиная доля усилий банковских клерков уходит на составление бесконечной отчетности. «Ее нужно и можно максимально упростить, — уверен Аксаков. — Устоявшееся мнение: чем больше отчетности, тем лучше контроль. На самом деле количество тут не переходит в качество». Подобное испытал на себе Росфинмониторинг, когда финансистов обязали отчитываться по каждой мало-мальски серьезной операции обналичивания денег. В результате ведомство оказалось завалено информацией, которую просто физически не успевало переварить.

Еще одна претензия банкиров состоит в том, не прописаны процедуры надзора, во взаимоотношениях с регулятором нет «правил игры». А на местном уровне они вообще устанавливаются на глазок и в зависимости от личных воззрений чиновников на то, что представляет собой банковский надзор. Например, в Петербурге притчей во языцех стала дама из местного управления ЦБ, которая неожиданно приходила в какой-либо банковский офис и заставляла кассиров демонстрировать содержание мусорных корзин. Предполагалось, что кассиры сбросят туда «лишние» документы или не подтвержденные документарно находящиеся в кассе деньги.

Количество и частота проверок практически не лимитированы. По закону «О Банке России» ЦБ не вправе проводить более одной проверки кредитной организации или ее филиала по одним и тем же вопросам за один и тот же отчетный период. Но, оговаривает закон, — «за исключением случаев, предусмотренных настоящей статьей». Среди этих случаев так называемое «мотивированное решение Совета директоров ЦБ».

«Мотивированное суждение» центробанковцев стало особенно остро восприниматься с усилением влияния ЦБ на формирование банковского топ-менеджмента. Напомним, банки должны согласовывать с ЦБ персоналии председателя и членов правления, главного бухгалтера и его заместителей, директоров, главбухов и замов главбухов филиалов. ЦБ взял на себя право судить о деловой репутации кандидатов на эти должности также в формате «мотивированного решения».

Еще один проблемный «узел» — выполнение банками нормативов ЦБ. Причем в последнее время речь идет не столько о жесткости самих нормативов, сколько о том, как их используют при вынесении того или иного вердикта сотрудники Центробанка. Большинство банкиров констатируют, что количественные показатели норм (например, резервирования средств, оценки кредитных рисков, достаточности капитала и т.п.) вполне адекватны мировой практике, аккумулированной в критериях Базельского комитета (так называемый Базель II). Но вот поведение проверяющих зачастую больше напоминает полицейский контроль.

«Профиль» отмечает, что юридическая автономия Центробанка, превратившая его в «вещь в себе» на поле российской бюрократии, имеет еще одно последствие: это единственное в стране ведомство, численность которого не контролируется никем, кроме самого ЦБ. Штат ЦБ насчитывает более 75 тыс. человек. Россия держит второе место по численности сотрудников центрального банка после Китая. Однако если ввести показатель «число центробанковцев на душу населения», то Россия обогнала Китай в 5 раз. Для сравнения, в Федеральной резервной системе США работает 20 тыс. человек, а на все европейские страны приходится 50 тыс. банковских чиновников.

В своих контраргументах Центробанке напоминают о том, что в России огромные территории и мировой рекорд по количеству банков — 1200. Однако по мнению банкиров, территории не при чем, тем более что в стране есть регионы, в которых нет ни одного банка (только филиалы), но нет регионов, где не было бы территориальных управлений ЦБ. Если рассчитать число чиновников на одну кредитную организацию, то картина выглядит еще более впечатляюще. В Австрии, Британии, Германии, Испании, Польше, Швейцарии на один банк приходится от 1 до 10 сотрудников центробанка. В Италии и Японии — 20. В славящейся бюрократией Франции — 44. И даже в большинстве стран СНГ — от 25 до 30. В России на каждый банк приходится 67 сотрудников ЦБ (в Индии — 321 чиновник на банк).

На парламентских слушаниях «Соответствие нормативного регулирования и практики осуществления Банком России банковского надзора основным положениям федерального законодательства» в Думе 20 февраля 2007 года первый заместитель Генпрокурора России Александр Буксман сообщил, что более 1,5 тыс. служащих Банка России, включая топ-менеджеров, являются владельцами акций кредитных организаций, а некоторые центробанковцы входят в органы управления коммерческих банков, что создает конфликт интересов. А.Буксман отметил, что нормы банковского надзора, практикуемые в ЦБ, «изменяются в зависимости от конкретных ситуаций и от конкретных банков», что также «создает условия для коррупции».

В своем выступлении на тех же слушаниях Центробанк подверг резкой критике председатель думского комитета по кредитным организациям и финансовым рынкам Владислав Резник. Он отметил, что Банк России пошел неожиданным путем, издав в 2003 году письмо, в котором вся борьба с указанным явлением вводилась в круг его полномочий. Всем известно, считает Резник, что главной и зачастую единственной причиной отзыва лицензий у банков в 2006 году было обналичивание средств.

Докладчик считает необходимым заявить с думской трибуны о том, что само по себе обналичивание средств не является преступлением. Он пришел к выводу о том, что меры банковского надзора не служат в полной мере задаче избавления от неблагополучных банков и могут коснуться благополучных банков. «Я за то, чтобы эта борьба осуществлялась в рамках закона» — заявил В.Резник, вызвав аплодисменты зала. Владислав Резник предложил выделить надзор из функций Центробанка.

Принципиально критика В.Резника не содержала новых позиций, проблемы совмещения функций, конфликта интересов, неподконтрольности, избыточности штатов и т.п. много лет обсуждались в бюджетном комитете, а на пленарных заседаниях Думы об этом несколько раз говорил Алексей Митрофанов. Однако прошедшие в феврале слушания стали для председателя Центробанка Сергея Игнатьева неприятной неожиданностью. Формат мероприятия был без предупреждения изменен накануне с повышением статуса слушаний, которые открыл спикер Борис Грызлов, который считает преждевременным говорить о появлении доверия к банковской системе, половина населения хранит свои сбережения не в банке, банковские вклады имеют 33% россиян.

Выступая после Резника, Сергей Игнатьев обиженно заметил: «А вы вот мне обещали свои тезисы предоставить еще до заседания. К сожалению, не предоставили, поэтому не смогу ответить на все поставленные вами вопросы. Ничего страшного, потом ответим более тщательно». Отвечая на выпады докладчиков, глава ЦБ заявил, что выведение банковского надзора из полномочий ЦБ приведет к сомнительным результатам несет риск распада банковской системы и нового всплеска криминала в этой сфере. По мнению Игнатьева, идею отрезать надзор от ЦБ лоббируют банки-«прачечные».

«Профиль» сообщает, что после слушаний в Думе некоторой критике Центробанк внял. В апреле Сергей Игнатьев своим приказом запретил тем сотрудникам ЦБ, которые владеют акциями коммерческих банков, участвовать в проверках. Как заявил «Профилю» Михаил Сухов, директор департамента лицензирования деятельности и финансового оздоровления кредитных организаций ЦБ, либерализованы условия вхождения миноритариев в число акционеров банков. По словам Сухова, например, при проведении IPO Сбербанка ЦБ проверил лишь 300 инвесторов из 150 тыс. человек, купивших акции «Сбера». Правда, эти 300 человек дали 88% всей выручки от продажи акций и ЦБ по-прежнему «трясет» любого покупателя банковских акций, претендующего более чем на 1% капитала.

В целом же, как считает «Профиль», Игнатьев и его команда крепко держат оборону. ЦБ готовит пакет поправок в законы «О банках и банковской деятельности» и «О Банке России». Эти поправки не только не корректируют обязанности ЦБ в сфере надзора, но, напротив, расширяют его права. Вплоть до того, что Банк России может получить право проверки не только банков, но и их клиентов, а также установит новые форматы отчетов для сложившихся на рынке банковских групп. В этом случае под юрисдикцию ЦБ попадут как кредитные организации, так и связанные с ними небанковские бизнесы. «Профиль» предполагает, что этот проект будет подан под тем же соусом борьбы с отмыванием незаконных доходов.

Зампред банковского комитета Думы Павел Медведев заверяет, что в сложившейся практике нет ничего, вызывающего серьезное возмущение банкиров, и полагает, что, «пока полностью не оформилась система регулирования на каждом отдельном финансовом рынке, создание мегарегулятора неэффективно».

Учитывая уникальность Центробанка России, эксперты отмечают повсеместную распространенность обсуждаемых проблем мировой банковской системы, в т.ч. отставание банковского процента от инфляции в стране, бессмысленность накопления данных финмониторинга без возможности анализа, неэффективность деривативов (производных инструментов) и т.п. Об этом, в частности, шла речь 23 ноября 2006 на презентации в Конституционном суде России объемной книги Петера Нобеля «Швейцарское финансовое право и международные стандарты». Нобель не подтвердил уникальность России, по его слвоам, в Швейцарии те же проблемы, а США вообще захлебнулись в потоке данных финмониторинга, их «складируются» без последствий. И «сотрудничество» США в борьбе с международными отмывателями строилось в одинаковом жанре как с Россией, так и со Швейцарией, которая не могла добиться ответа от американских партнеров.

Обсудить Добавить статью Переслать Версия для печати
Код для блога (сайта) Код для форума (BB-code)