В России пиявки издавна пользуются непререкаемым авторитетом. В ХIХ веке земские врачи назначали их чуть ли не от любой болезни. Советская власть к этим «кровопийцам» отнеслась тоже благосклонно и гирудотерапию (от латинского названия пиявки — hirudo medicinalis) развивала: в 1920-е годы в стране открылся Международный центр медицинской пиявки, который до сих пор считается крупнейшей в мире пиявочной «фабрикой».

Доктор биологических наук Изольда Баскова, председатель Российской ассоциации гирудологов, даже называет нашу страну мировым лидером по производству пиявки. Основные каналы сбыта — частные врачи-гирудологи, гирудологические центры, клиники, в меньшей степени — аптеки. Число гирудологов растет: «На нашем первом совещании в 1992 году было около восемьдесяти человек, сейчас же их в Москве больше тысячи», — говорит Изольда Баскова.

Нежные вампиры

Геннадий Никонов, генеральный директор Международного центра медицинской пиявки (МЦМП), все равно сокрушается: мол, настоящей культуры потребления пиявки у нас пока не сложилось… Впрочем, этого не скажешь, если оценивать динамику четырех действующих официальных производств. Тот же МЦМП с 2003 года увеличил объем производства в два раза — до трех миллионов особей в год — и теперь планирует открыть новый цех. Люберецкий «Гирудомед» производит 1,8 млн пиявок в год. Здесь и на пиявочной «ферме» «Гируд И. Н.» в городе Балаково Саратовской области говорят о ежегодном увеличении производства минимум на 10–15%.

Шесть–семь миллионов пиявок в год — такова общая «мощность» официальных производителей. Все игроки оценивают спрос на пиявку как повышенный и признаются, что иногда даже вынуждены отказывать клиентам. Так что расти рынку есть куда: и по объемам производства, и по цене. В России отпускная цена пиявки — 30 рублей, в аптеках она доходит до пятидесяти. Между тем во Франции одна особь обходится в 5 евро, в Германии — более 12. По мнению Сергея Ермакова, генерального директора компании «Гирудомед», через год–два пиявка в России будет стоить полтора евро, и это вполне оправданно.

Логичный вопрос: почему бы не гнать пиявку на экспорт? Многие хотели бы, но все упирается в бюрократию. Экспортировать пиявку можно, только получив разрешение Международной организации по защите исчезающих видов флоры и фауны. Пока это получилось у МЦМП, который поставляет пиявку во Францию. Объемы поставок и стоимость пиявки на экспорт генеральный директор центра не афиширует, но проговаривается, что продает ее «на уровне аптек» (то есть 45–50 рублей), и уж точно более чем 100 тысяч в год. А просят еще больше.

Пиявки и выращиватели

Каково оно — пиявочное производство? Стеллажи с тысячами банок, сотни тысяч «червей» и минимум механизации. Доставать пиявок, кормить, менять воду, отсаживать на спаривание, сортировать — все приходится делать вручную. Это вам не ловить диких пиявок в пруду. Дикую пиявку использовать в медицинских целях строго запрещено из-за возможности инфицирования. Чтобы заслужить право отведать человеческой крови, медицинские пиявки под неусыпным контролем появляются на свет, едят, спариваются и откладывают коконы. Впрочем, без диких собратьев тоже не обойтись: они необходимы для обновления генофонда.

Много ли пиявке нужно для счастья? Как утверждает Геннадий Никонов, не так уж и мало: вода, вдоволь бычьей крови, теплые руки, а также чистый воздух, о котором в Подмосковье можно только мечтать. И еще простор: чтобы расквартировать миллион пиявок, понадобится тысяча квадратных метров. Вода требуется чистейшая — значит, необходима система очистки, стоимость которой, по расчетам Никонова, составит два с половиной миллиона рублей.

В помещении нужно создать микроклимат и поддерживать постоянную температуру. Не обойтись без вентиляционной системы стоимостью не менее миллиона рублей, чтобы влажность не зашкаливала за 80%. Мелкий штрих к бизнес-плану: банки-склянки-стеллажи и прочая утварь потянут на 200–300 тысяч рублей. В целом стоимость первого этапа создания фермы на 500 особей (с меньшего начинать смысла нет) ориентировочно составит 15–20 млн рублей. На самоокупаемость проект выйдет, по заверениям всех игроков рынка, не раньше чем через пять лет.

Внешне технология выращивания пиявок выглядит достаточно просто. Профессию специалиста на «пиявочных» производствах так и называют — «выращиватель». В МЦМП за каждым выращивателем закреплен производственный участок (тысяча маток). Выращиватель в ответе за весь цикл жизни своих подопечных и обязан выдавать на гора за год 110 тысяч пиявок. Матка может «понести» два–три раза в год и произвести до тысячи пиявочек. На продажу пиявку выращивают как минимум восемь месяцев, вес товарной особи — 1,5–3 грамма. На «ферме» МЦМП несколько помещений: «цех» для товарных пиявок, «спаривательная», темная комната со стеллажами, где в банках с влажным торфом зреют коконы, из которых появляются «мальки». В каждом коконе может быть 10–15 зародышей. Коконы пиявка «выплевывает» вместе со слюной.

Рацион пиявок приятно однообразен: только сертифицированная бычья кровь. Пиявка-матка должна быть раскормлена до веса, в пять раз превышающего вес товарной особи. В «еде» пиявок ограничивать нельзя: им необходимо насасываться в буквальном смысле до отвала. Поголовье пиявок МЦМП, к примеру, всасывает по 4 тонны крови в неделю. Закупают ее фермы на мясокомбинатах по цене примерно 15–17 рублей за килограмм. Но найти качественную кровь непросто: многие мясокомбинаты работают не на полную мощность — или с морожеными тушами. «Бычьей крови мало, очень много больных животных, — говорит Сергей Ермаков. — За кровью приходится порой ездить очень далеко».

Несколько лет назад большинство комбинатов вообще не производило забой скота, так что пиявке грозил настоящий голод, вспоминает Геннадий Никонов. Однако простота производственных процессов при выращивании пиявки лишь кажущаяся. — Нужно соблюдать все условия выращивания, о которых я не могу рассказывать, потому что это патент, — поясняет Геннадий Никонов. — Мы их разрабатывали годами. Необходимо хорошо знать биологию беспозвоночных, к которым относится пиявка, и очень важны экологические особенности района. Почему, например, дикой пиявки нет в Московской области? Раньше ведь была. Мы пытаемся засаживать пиявку в водоемы, ищем места, где ее можно было бы селекционировать в естественных условиях, — не растет. Кругом одна грязь!

Цех, а не болото!

Производители пиявок называют свой бизнес крайне сложным не только с точки зрения технологии. Они отмечают, что процесс сбора документации, необходимой для открытия пиявочной «фермы», займет не меньше двух лет. Разведение медицинской пиявки — это фармацевтическое производство. Значит, придется получать лицензию в Росздравнадзоре, регистрировать и сертифицировать «лекарственное средство».

Пиявка ведь, с точки зрения закона, — это не что иное, как лекарственный препарат. Правда, по какому-то недоразумению живой. По сути дела, пиявочная ферма должна соответствовать столь же жестким требованиям, как и крупное фармацевтическое производство. А запросы к таким производствам ужесточаются с каждым годом. В итоге получается, что в этом бизнесе работают успевшие зарегистрироваться еще до того, как лицензирование фармпредприятия усложнилось донельзя, то есть до начала 2000-х. Именно это (а не сложности «гирудоводства») останавливает новых игроков.

Профессор Изольда Баскова уверена, что России нужны новые биофабрики. Да и предприниматели демонстрируют большой интерес к этой нише. Игроки рынка утверждают, что к ним то и дело обращаются загоревшиеся этой идеей люди. Но результат пока нулевой. «Геруд И. Н.» готов продать свою технологию за 200 тысяч долларов. Другие игроки более закрыты. Геннадий Никонов (МЦМП) распространением технологии заниматься не спешит, ратуя за «чистоту бизнеса». Он полагает, что если у бизнесмена серьезные намерения, то технологический процесс он сможет сам «восстановить по кирпичику», изучая методическую литературу. Александр Базин, директор компании «Гируд И. Н.», замечает, правда, что этого окажется явно недостаточно для организации успешного производства.

«Подарить технологию вроде жалко, а продавать — смысла нет. Зачем они будут мучиться? — усмехается Никонов. — Мне-то что? Я хочу, чтобы открывались новые предприятия. Мы даже готовы закупать у них пиявку, которой нам не хватает для косметического производства. Но что я могу сделать, если у них не получается?» К тому же, по мнению Никонова, предприниматель, столкнувшийся с трудностями при разведении медицинской пиявки, скорее всего, не устоит перед искушением наловить дикой и продавать ее. Это самый простой путь. Сохранность популяции дикой пиявки заботит и Сергея Ермакова: есть опасность, что завороженные легкими и быстрыми деньгами «предприниматели» выловят ее подчистую.

Тихий омут

Одна из проблем, которые несколько омрачают жизнь официальных производителей пиявки, — это существование «дуремаров» — тех, кто ловит и продает дикую пиявку под видом медицинской. Летом рынок наводняется подобными предложениями, причем по демпинговым ценам. Открытие сезона пиявочного промыслового лова производители немедленно ощущают по падению спроса на свою продукцию. Зато поздней осенью все возвращается на круги своя. Черный рынок пиявки довольно обширен. По оценке Сергея Ермакова из «Герудомеда», он достигает трех миллионов штук. «К нам ввозится огромное количество дикой пиявки, и врачи идут на ее использование, — говорит Ермаков. — Очень много такой пиявки отправляется на Урал. Если в Москве довольно жесткие требования к сертификации, декларированию лекарственных средств, то в регионах — нет. Татарстан и Поволжье, к примеру, в основном работают на дикой пиявке». Есть на рынке и производители пиявки, которые работают без лицензии: по словам Геннадия Никонова, в России кроме лицензированных действует еще около восьми «теневых» производств, два из них — в Московской области. В Интернете можно найти объявления, авторы которых предлагают пиявку «дешево и качественно».

«Бизнес-журнал» обнаружил одно, в котором особь предлагали по 12 рублей. Ответивший на звонок продавец долго мялся, а потом уклончиво сообщил, что вовсе не продает пиявку, а просто «изучает рынок». Надо думать, очень глубоко — ведь объявление было дано еще в 2005 году. В конце концов собеседник заметил, что, по его мнению, в России пиявок не разводит никто. Зато много тех, кто «дуремарствует». Вылавливают дикую пиявку в основном частные лица или бригады. По словам Геннадия Никонова, у кого-то из них есть лицензии, у кого-то — нет. Официальные производители тоже зависят от дикой пиявки: она им требуется «на племя». Чтобы заниматься отловом, они оформляют в Минприроды специальное разрешение. Основной район лова — естественные водоемы Краснодарского края. «Наши люди пару раз в году берут сапоги (пиявку ловят, заходя в водоем в сапогах: она к ним присасывается) и едут туда — отдохнуть, покупаться», — говорит Геннадий Никонов из МЦМП. Потребность центра в дикой пиявке — 20–30 тысяч особей в год. «Гирудомед» пошел еще дальше — открыл на юге филиал с собственными водоемами.

Работа над пиявкой

Все «пиявочные» фабрики параллельно занимаются производством лекарственных форм и косметических средств на основе компонентов пиявки. Одна из причин диверсификации — такую продукцию гораздо проще вывести в аптеки, чем неприглядных, да еще и требовательных червей. Ведь многие аптечные сети не горят желанием отягощать себя уходом за пиявкой, продажа которой предполагает особые условия содержания. «Если, скажем, в Советском Союзе это было общепринято (пиявка традиционно содержалась в аптеках), то теперь многие не хотят с этим связываться. Это же живое существо», — объясняет Александр Базин из «Гируд И. Н.». В московской аптечной рознице, конечно, пиявка имеется. Вот только купить ее можно сейчас лишь в четырех десятках аптек. «Большой» торговле лекарствами пиявка пока не очень интересна.

По мнению Давида Мелик-Гусейнова, руководителя департамента маркетинговых исследований ЦМИ «Фармэксперт», количество потребителей пиявки сокращается, а рынок живет в основном увеличением цены: «Думаю, что будут расти сопредельные рынки, БАДы, косметика. Не зря производители занимаются как пиявками, так и различными препаратами на их основе». Сами производители также считают создание на основе пиявки продукта с большей добавленной стоимостью совершенно естественным путем развития. — Пять лет назад я сказал бы, что это более интересное направление, чем само разведение пиявки, — говорит Сергей Ермаков. — Но сейчас — уже нет, потому что нам просто не хватает сырья. Остатков у нас вообще не бывает. А сырье довольно дорогое, особенно если пиявку «доить» на слюну.

Геннадий Никонов тоже признается, что пока развитие косметического направления приходится ограничивать из-за нехватки сырья. На косметическое производство идет не более 10% пиявки, содержащейся в центре. Сейчас лечебная косметика «Доктор Никонов», которая выпускается уже четыре года, занимает 35% в объеме продаж МЦМП. В линии около полусотни наименований, стоимость косметики — от 80 рублей до 40—60 тысяч за позицию. Основа косметики — биоэнергетический комплекс НМ1, выделенный из пиявки. Чтобы получить этот «экстракт», пиявку нужно сначала заморозить, потом высушить и измельчить. Сырье действительно ценное: соотношение между пиявкой живой и концентрированной — десять к одному (10 граммов живой пиявки — 1 грамм сухой смеси).

На производство одного из самых дорогих кремов идут «нитчатки» — новорожденные пиявки, на самом деле очень похожие на нитки. В этих неразвившихся организмах есть уникальные компоненты. «Как будто дымка на лице!» — с восторгом говорят сотрудницы об эффекте от крема. «В плане косметики мы работаем в своей маленькой, чистой экологической нише, — поясняет Никонов. — И нас пока устраивает, что продукции мало». Однако к косметическому производству как таковому Никонов уже охладел: когда было пять наименований, участвовал в разработке каждого препарата, а теперь — неинтересно. Появились новые планы: производить лекарства, пищевые добавки, биокорректоры. «Гируд И. Н.» уже несколько лет выпускает «Пиявит» — лекарственный препарат, представляющий собой измельченную в сухой порошок пиявку. — Одна из наших целей — развитие гирудофармакологии, — рассказывает Александр Базин. — Уже разработано несколько лекарственных форм, в том числе глазные капли, мазь. Но процесс оформления в Росздравнадзоре довольно сложен, поэтому вывести эти продукты на рынок непросто. Трудно сказать, когда новые формы будут зарегистрированы.

Преодолев сложности с регистрацией лекарственных средств, производителям придется задуматься и о тактике продаж: ведь пока устойчивый спрос на такую продукцию отсутствует. По сведениям Давида Мелик-Гусейнова, БАДы и подобные препараты, в том числе «Пиявит», продаются в аптечных сетях в очень скромных количествах — не более чем на одну–две тысячи евро в месяц. Но серьезных поводов для беспокойства у игроков нет: ровно до тех пор, пока потребность рынка в самой пиявке велика. Александр Базин оценивает перспективы рынка очень осторожно: «Ежегодно спрос возрастает. Но будет ли эта тенденция стабильно укрепляться, сложно сказать. С одной стороны, население сейчас обращается как раз к природным лекарственным средствам. Но основной порог, который многим трудно переступить, — брезгливость».

Геннадий Никонов в свою очередь излучает прямо-таки олимпийское спокойствие: в ближайшие пять лет тяга к натуральным медицинским препаратам точно не исчезнет. А вот потом возможен «крен» в фармакологии — и появление новых тенденций. Но это далеко не факт. И в любом случае — даже если предположить, что спрос на пиявку начнет падать, — наплыва новых игроков не предвидится. «Выращивать пиявку с каждым годом становится все сложнее и дороже, и все это понимают», — то ли с сожалением, то ли с удовольствием констатирует Никонов.

Живая игла

Велико искушение приписать пиявке магические способности: в древности ее даже «ставили» против порчи и сглаза, полагая, что она отсасывает «дурную» кровь. Однако ценность этих кровопийц — не только в умении быстро всасывать кровь во все свои 10 желудочков. Гораздо важнее то, что они делятся со своей «жертвой» собственным «секретом». Это целый букет биологически активных веществ, который пиявка «впрыскивает» в организм при укусе. Одно из наиболее эффективных — гирудин. Основное достоинство секрета заключается в том, что он способен устранять застойные явления в кровотоке. В целом медицина выделяет около десяти направлений благотворного воздействия пиявочного укуса, среди которых препятствие тромбообразованию, нормализация артериального давления и липидного обмена, снижение уровня холестерина.

В основном пиявок используют при лечении заболеваний сердца — гипертонической болезни, стенокардии, а также при бесплодии и варикозном расширении вен, как ранозаживляющее средство. Кроме того, пиявок прописывают при гипоксии у беременных, они оказывают иммуностимулирующее воздействие на организм и, наконец, являют собой живой анальгетик — обеспечивают обезболивание в месте собственного укуса. Пиявка — прирожденный «врач»: она целенаправленно прокусывает кожу только в так называемых «точках иглоукалывания», по которым проходят энергетические «меридианы». Неприятные ощущения при укусе пиявки — легкое жжение — длятся не более двух минут. А весь сеанс займет 40-60 минут. Зато для самой пиявки этот прием пищи становится роковым: повторное использование медицинской пиявки не рекомендуется, поэтому ее уничтожают. Человечество использует пиявок в лечебных целях уже несколько тысячелетий.

Действа, напоминающие сеансы гирудотерапии, изображены даже на стенах гробниц египетских фараонов. В XVIII–XIX веках пиявки были особо популярны в Европе, и Россия являлась крупнейшим экспортером пиявок в Англию и Францию. Их использовали, как аспирин — при любых недомоганиях. Светские дамы полагали, что пиявки способны подарить их коже молодость, а им самим — великолепное настроение. Однако в XX веке с развитием фармацевтики пиявки отошли на второй план; только пожилые люди по старой привычке пользовались столь экзотическим лекарственным средством. И лишь в конце XX века вместе с модой на все натуральное начался подъем гирудотерапии.

Все вдруг вспомнили о том, что у пиявки есть как минимум одно несомненное достоинство: полное отсутствие побочных эффектов. Жаль только, что удовлетворить массовый спрос на «экологически чистый лекарственный препарат» мешает одна небольшая проблема: в природе «чистеньких» медицинских пиявок практически не осталось, а вырастить их, учитывая состояние экологии, непросто. Пиявки ведь — жутко чувствительные существа. В Чернобыле, например, они вымерли одними из первых.