Закон о банкротстве требует перемен

Система антикризисного управления стала сегодня более цивилизованной, чем была несколько лет назад. Добиться этого позволило принятие закона «О несостоятельности (банкротстве)», отметившего недавно свой 5-летний юбилей. Однако практика применения документа выявила ряд существенных проблем, над решением которых сегодня трудятся законодатели.

Александр Лебедев

Неоднократные попытки

Первая редакция закона о банкротстве была принята на заре развития рыночных отношений в 1992 году. Документ был одобрен практически беспрепятственно, поскольку основной задачей законодателей было хоть как-то регламентировать постоянно растущее количество банкротств. Стараясь учесть проблемы и недостатки, выявленные в результате применения первой редакции, депутаты в 1998 году разработали следующую редакцию закона. Однако и она не смогла защитить предприятия от банкротства и связанных с ним нарушений.

К тому моменту арбитражные управляющие стали главными виновниками незаконного передела собственности. Они фактически были зависимы от мнения и пожеланий кредиторов. В свою очередь, собственники предприятий-банкротов присутствовали в процессе лишь формально, не имея возможности отстаивать свои интересы. Таким образом, в банкротстве участвовало лишь три стороны — кредитор организации, арбитражный управляющий и суд. На деле же получалось, что имущество компании-должника целиком доставалось кредиторам. Для экономики такое положение было крайне негативным, поскольку многие из предприятий банкротились намеренно.

В результате в 2000—2001 годах перед депутатами возникла необходимость принять новый Закон — от 26 октября 2002 г. «О несостоятельности (банкротстве)» № 127-ФЗ (с полной версией документа вы можете ознакомиться в справочной правовой системе КонсультантПлюс). Его концепция была создана на осно-ве внимательного изучения технологии и процедуры захвата бизнеса. В законе появились 4 новеллы, которые позволили существенно изменить отношение к банкротству и сдвинули статистику в сторону уменьшения количества нарушений.

Перед депутатами стояла сложнейшая задача ввести саморегулирование профессии арбитражного управляющего. Данное нововведение должно было отделить интересы арбитражных управляющих от интересов кредиторов и прийти на смену лицензированию. Однако этого не было указано в Законе «О несостоятельности (банкротстве)», поскольку законодатели планировали принять общий закон о саморегулировании.

Второе нововведение, которое появилось в законе о банкротстве в 2002 году, — в этот процесс был введен собственник. Причиной возникновения данной нормы стали пробелы в существующем на тот момент законодательстве, позволяющие не учитывать мнение собственника предприятия-должника при банкротстве. В стране сложилась ситуация, когда арбитражный управляющий мог созвать общее собрание, которое принимало решение о выпуске акций в счет погашения долгов. И такие действия в итоге приводили к негативным последствиям, говорит председатель Комитета по собственности Госдумы Виктор Плескачевский:

— В результате собственник предприятия, по которому шла процедура банкротства, не мог участвовать в процессе и опротестовать решение о продаже имущества за сущие копейки. Я помню эти ситуации, когда в Петербурге в процессе банкротства 19 объектов были проданы за 3 тысячи рублей. И бывшие собственники 6 лет не могли опротестовать это решение, потому что в деле возникли добросовестные приобретатели.

Новый механизм заставил арбитражных управляющих учитывать в процессе банкротства и интересы должника. И с введением закона от 26 октября 2002 г. № 127-ФЗ соб-ственник предприятия-банкрота стал полноценным участником процесса, который мо-жет опротестовывать действия арбитражного управляющего.

Помимо перечисленных новелл в закон о банкротстве 2002 года были введены еще 2 новшества. Их инициаторами стали представители власти. Они требовали законодательно ввести государство в процесс банкротства организации. Причиной такого шага стало то, что раньше во всех подобных процедурах государство было не в состоянии отстаивать свои интересы. Кроме того, защищаясь от огромного числа злоупотреблений в процессе банкротства, правительство настояло на введении обязательной процедуры исполнительного производства. По мнению Виктора Плескачевского, указанные нововведения являются рудиментарными и с ними депутатам необходимо бороться по мере сил и возможностей.

Независимость достигнута!

Благодаря Закону «О несостоятельности (банкротстве)» была создана система саморегулирования профессиональной деятельности арбитражных управляющих, считают эксперты. Когда готовилась редакция закона, в нем не было предусмотрено создание профессионального объединения арбитражных управляющих. Законодатели опасались, что такая норма в законе создаст спорную ситуацию конкурирующих между собой саморегулируемых организаций. Однако всего через 3 месяца после внесения изменения в закон был создан Союз Саморегулируемых Организаций Арбитражных Управляющих, говорит Виктор Плескачевский:

— Союз действует благодаря необходимости участвовать в законодательном процессе, совершенствовать стандарты, выстраивать отношения с государственными органами. О признании данного объединения, о котором не сказано в законе, говорит то, что мнение экспертов учитывает Конституционный Суд.

По словам президента Российского Союза Саморегулируемых Организаций Арбитражных Управляющих Александра Нефедова, за прошедшие с момента принятия Закона «О несостоятельности (банкротстве)» годы СРО стали осуществлять качественный подбор арбитражных управляющих, контроль за их деятельностью, а также обучение, повышение их квалификации и профессионального уровня. Кроме того, саморегулируемые организации стали действенным регулятором отношений между арбитражным управляющим и кредиторами — в том числе и государством.

Российский союз СРО провел серьезную работу по привлечению опыта СРО в разработке правил профессиональной деятельности арбитражных управляющих. В результате эксперты пришли к выводу, что рынок саморегулирования арбитражных управляющих требует обеспечения необходимых стандартов деятельности и эффективного контроля за специалистами со стороны саморегулируемых организаций. С этой целью на общем собрании участников Российского Союза СРО 22 октября 2004 года были приняты типовые правила профессиональной деятельности и деловой этики арбитражных управляющих. А в составе Российского Союза СРО была создана комиссия, призванная добиваться внедрения этих правил всеми СРО Союза.

Чтобы обобщить практику и выработать предложения по совершенствованию законодательства о банкротстве, СРО активно взаимодействуют с регулирующими и уполномоченными органами власти. В настоящее время Российским Союзом СРО уже налажены взаимоотношения с Минэкономразвития, ФРС, а также устанавливаются контакты с ФНС. Такие взаимоотношения должны быть перенесены на «места», говорит Александр Нефедов:

— В 2006 году Российский Союз СРО принял активное участие в проводимых ФРС региональных совещаниях-семинарах по вопросам совершенствования административной практики в сфере банкротства. В них приняли участие представители аппарата полномочного представителя президента в федеральном округе, территориальных органов ФНС, территориальных органов ФРС и арбитражных судов.

По мнению экспертов, объединение усилий СРО с указанными, а также и другими государственными структурами позволит оперативно устранять недостатки работы арбитражных управляющих и улучшить систему саморегулирования. Но, несмотря на позитивное влияние саморегулируемых организаций на развитие системы арбитражных управляющих, существует и целый ряд сложностей в развитии данной системы.

Ложка дегтя...

Эффективное выполнение функций саморегулируемой организации невозможно без серьезной материальной базы, которая позволила бы СРО содержать квалифицированных специалистов, говорит исполнительный вице-президент Российского Союза промышленников и предпринимателей Андрей Свинаренко:

— Низкий уровень вознаграждения арбитражных управляющих, особенно в первые годы действия закона о банкротстве, не позволял СРО динамично развиваться. Однако и в настоящее время размер вознаграждения арбитражных управляющих часто остается неадекватно низким и не отражает реальные трудозатраты при проведении процедур банкротства.

В частности, по экспертным данным, минимальное вознаграждение арбитражного управляющего составляет сегодня 10 тысяч рублей. А это совершенно не соответствует уровню ответственности, которую несет специалист при проведении процедуры банкротства.

Другой проблемой развития саморегулирования в сфере арбитражного управления является распыленность небольшого количества процедур банкротства по широкому кругу СРО. Это, в свою очередь, не позволяет укреплять и увеличивать авторитет саморегулируемых организаций. Помимо этого специалистам в сфере арбитражного управления сложно определиться, должно ли проходить сокращение числа СРО лишь естественным путем в результате конкуренции. Ведь существует возможность решить данную проблему в административном порядке — посредством увеличения минимальной численности членов СРО или минимального размера компенсационного фонда.

Кроме того, существующий порядок выбора налоговиками саморегулируемых организаций приводит к равномерному распределению процедур банкротства между большим числом СРО без учета факторов, которые характеризуют эти организации. По словам Андрея Свинаренко, конкуренция между саморегулируемыми организациями не всегда приводит к эффективности их деятельности:

— Устанавливая высокие требования к деятельности арбитражного управляющего, СРО снижает свою привлекательность для специалистов, которые не всегда заинтересованы в ужесточении предъявляемых к ним требований. Часто арбитражные управляющие, исключенные из саморегулируемой организации за грубейшие нарушения законодательства, довольно быстро вступают в другую СРО, которая не уделяет достаточного внимания профессиональному уровню своих членов.

При этом как кредиторы, так и должники редко обращают внимание на профессиональный уровень СРО, в которой числится арбитражный управляющий. В итоге нередко и сами арбитражные управляющие предлагают свои услуги по проведению процедуры банкротства заинтересованным лицам.

По мнению экспертов, указанные проблемы далеко не полностью отражают сложности процесса банкротства предприятия, но оказывают наиболее существенное влияние на результат дела. Усовершенствовать систему арбитражного управления законодатели планируют, внеся изменения в существующую редакцию закона о банкротстве.

Нет предела совершенству

Сегодня необходимо прописать специальные порядки банкротства, в которых будет указана процедура банкротства стратегических предприятий, уверены законодатели. Дело в том, что эффективность истребования государством налоговой задолженности при данной процедуре стратегических предприятий составляет не более 2—3 процентов от общей суммы заявленных требований, утверждает Александр Нефедов:

— Выступая в роли собственника имущества и заказчика продукции военного назначения, государство не принимает скоординированных действий по соблюдению своих интересов. Изменить такое положение позволят мониторинг финансового состояния стратегической организации, реализация единой политики в отношении таких предприятий и проведение досудебной санации.

По причине неопределенности в данном вопросе «зависает» целый закон, сожалеет Виктор Плескачевский. Поэтому необходимо выделить стратегические предприятия в самостоятельную группу и прекратить по ним банкротство. Властям следует понять, что нужно либо делать предприятие полноценно бюджетным, либо разрешать ему участвовать в гражданском обороте, что может привести к банкротству.

Еще один спорный момент — следует ли принимать отдельный закон о банкротстве кредитных организаций. По мнению депутатов, не надо. Напротив, законодательство о банкротстве следует унифицировать. Дело в том, что банки — это лишь частный случай от общих финансовых организаций, которые имеют много своих признаков, и они не в меньшей степени требуют частного подхода. Но это недопустимо, поэтому в законе о банкротстве должна быть лишь глава о банкротстве финансовой организации.

Кроме того, в новом дополнении к закону необходимо увеличить ответственность СРО. Сегодня из 40 саморегулируемых организаций в сфере арбитражного управления далеко не все имеют полноценный компенсационный фонд, который является механизмом гарантированного исполнения обязательств. Этот фонд сформирован не у всех саморегулируемых организаций. Однако он заставляет СРО быть внимательными друг к другу, пресекать злоупотребления и увеличить входные барьеры против недобросовестных лиц, говорит Виктор Плескачевский:

— На первом этапе мы понимали, что депутатам надо было защитить СРО от действий чиновников, в том числе недобросовестных. Скажу по секрету, сейчас мы будем помогать чиновникам создавать условия, позволяющие через суд ликвидировать статус СРО. Это необходимо для создания риска потери правоспособности саморегулируемой организации, что резко повысило бы ее ответственность.

А для защиты арбитражных управляющих от чиновничьего произвола необходимо закрепить право привлечения к ответственности за правонарушения в сфере банкротства только за сотрудниками ведомства, контролирующего деятельность СРО. Сам перечень оснований к возбуждению дела об административном правонарушении в данной сфере также должен быть уточнен и конкретизирован. Нужно определить полномочия СРО арбитражных управляющих в рамках дела об административном правонарушении в отношении члена этой организации.

Кроме того, по мнению Российского Союза СРО, необходимо законодательно установить и размер вознаграждения арбитражных управляющих в деле о банкротстве. Оно должно состоять из фиксированной суммы и суммы процента, которые будут определяться в зависимости от результатов деятельности специалистов. Значительное влияние на величину вознаграждения арбитражных управляющих окажет и сложность процедуры дела о банкротстве, а также балансовая стоимость активов предприятия-должника.