Забрать у исправного корпоративного заемщика имущество для банка при желании — дело техники, особенно под шумок кризиса. Профессиональные рейдеры сдают в архив свои хитроумные, но муторные в исполнении схемы отъема активов и начинают налаживать коррупционные связи с недобросовестными менеджерами банков.

Эксперты заговорили о возникновении нового вида рейдерства — кредитного. В залоге у банков — активы на любой вкус. Рейдер или любое иное не особо щепетильное в выборе средств лицо при небескорыстной поддержке группы «белых воротничков» из банка может достаточно легко заполучить в собственность по сходной цене практически любой понравившийся из заложенных активов. Даже если залогодатель находится в хорошей финансовой форме и в состоянии исправно обслуживать кредит. Схемотехника довольно простая, быстрота отъема в сравнении с обычными рейдерскими «кружными путями» — впечатляющая, правовые риски — минимальные.

— С кредитным рейдерством мы впервые столкнулись еще накануне кризиса, — говорит Кирилл Кабанов, председатель Национального антикоррупционного комитета (НАК). — Осенью прошлого года в поле нашего зрения попал случай с захватом стекольного завода. Тогда в захвате участвовал менеджмент регионального подразделения крупного банка. Сейчас эта «история» становится массовой.

НАК проанализировал и описал схемы в своем докладе «Незаконный захват собственности с участием банков в ситуации финансового кризиса», опубликованном недавно. Если коротко, то все они сводятся примерно к одному алгоритму действий. Банк искусственно создает у заемщика ситуацию просрочки по кредиту (о том, как именно — расскажем далее), через суд обращает взыскание на предмет залога, а затем реализует имущество по заниженной стоимости либо своей подставной структуре, либо «заказчику». В особо циничных случаях заемщик не только теряет заложенную собственность и уплаченные проценты за пользование кредитом — у него еще остается и частично непогашенный долг перед банком. Внешне это выглядит как обычное взыскание имущества несостоятельного должника. «Доказать недобросовестность банка, так же как и искусственность просрочки, можно, выявив по совокупности косвенных признаков в действиях банка цепочку действий, направленных на захват собственности, — поясняет президент группы компаний «Фоэникс» Светлана Васина. — Сложность состоит в том, что каждое отдельно взятое действие банка не является противоправным или оказывается несущественным нарушением закона».

«Все это опасно тем, что убивает эффективные бизнес-структуры, которые еще могут работать, — говорит Кирилл Кабанов. — Те заемщики, которые и без помощи банковского рейдерства посыплются, — они посыплются сами, но это уже их собственные проблемы». В группе риска, по мнению главы Центра антикоррупционных исследований и инициатив «Транспаренси интернэшнл — Р» Елены Панфиловой, отнюдь не компании-мастодонты. У тех и сделки по кредитованию, как правило, структурированы сложнее, и финансово-правовой консалтинг на высоте, и отъем актива имел бы резонансный характер. «Жертвой становится в основном хорошо стоящий на ногах средний бизнес — компании достаточно крупные, чтобы иметь лакомую для рейдеров собственность», — говорит Панфилова. Ликвидный актив стоимостью от 10–15 млн долларов уже выглядит аппетитно для рейдеров.

Вместо бонуса

В большинстве случаев, как говорят эксперты, речь идет о типичной «беловоротничковой» коррупции: группа менеджеров монетизирует свое должностное положение, словно компенсируя выпадающие бонусы, которые урезаны в большинстве банков. Схемы кредитного рейдерства требуют согласованных действий, так что это всегда групповое «творчество», в которое вовлекаются руководители службы безопасности, юридического, кредитного и операционного отделов и топ-менеджеры банка.

— Допустим, в залоге у банка есть недвижимость, которая даже по нынешним кризисным временам стоит 10 миллионов долларов, — поясняет Кирилл Кабанов из НАК. — И есть покупатель, который хотел бы получить ее в собственность за пять миллионов. Менеджеры банка «берут» актив, «сливают» его покупателю официально за три миллиона, а два миллиона получают от него наличными и распихивают по карманам. «Мы заработаем «двушку», но будем счастливы!» — так — чуть ли не открытым текстом — сказали одному из наших заявителей менеджеры в региональном банке.

Несколько реже инициатором использования схемы становится кто-то из бенефициаров небольшого банка, когда у него появляется личная заинтересованность в получении заложенного имущества или в выводе активов из банка.

Естественно, одним из пострадавших в этой схеме оказывается сам банк, которому приходится списывать в убыток «плохой» долг. «Белые воротнички» при этом чисты: формально они добились возврата родному банку, скажем, тридцати процентов «безнадежной» задолженности — разве плохо? А заработать «двушку» им позволил небольшой отход от внутренних процедур.

— В частном секторе коррупция вообще значительно более трудна для расследования и улавливания, чем в публичном, где худо-бедно прописаны всевозможные административные регламенты и инструкции, — говорит Елена Панфилова. — Юридические лица вправе выстраивать свою собственную внутреннюю систему управления и распорядка, а также менять ее — до тех пор пока это происходит в правовом поле. Мы многократно сталкивались с тем, что та или иная процедура в банке вдруг меняется «в связи с экономической необходимостью», и в рамках новой процедуры становятся возможными какие-то неприятные события, которые раньше были бы неуместными. И ни к чему не прицепишься, ничего не докажешь.

Искусство просрочки

Создать своему заемщику искусственную просрочку по кредиту или найти иной повод для расторжения с ним кредитного договора банку довольно просто. Тем более что возможностей выкрутиться и перекредитоваться где-то на стороне у заемщика по нынешним временам не много.

Один из самых легких способов — чуть-чуть превратно истолковать нормы закона «О противодействии легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем, и финансированию терроризма» (№ 115-ФЗ). Ну, перестраховывается банк, не желая иметь проблем с регулятором и Росфинмониторингом, истребует у заемщика подтверждающие происхождение средств документы, которые тот не может и не должен иметь у себя, — противодействовать-то отмыванию нужно! Платежи по счету должника, между тем, банком не проводятся, и просрочка вкупе со штрафами и пенями — вот она!

Получить по РЕПО

Эпизод кредитного рейда

Исходная ситуация. Заемщик взял кредит под залог имущества, принадлежащего аффилированной ему компании А. В качестве дополнительного обеспечения заемщик по договору РЕПО передал в собственность аффилированной с банком компании В доли в компании А (договор РЕПО предполагает обратную передачу долей после исполнения заемщиком обязательств по кредитному договору).

Рейд.

• Банк создает формальный повод для расторжения договора и требует единовременного погашения кредита.
• Заемщик подает в суд иск о признании недействительным расторжения договора и просит принять обеспечительные меры в отношении заложенного имущества. Суд в мерах отказывает.
• Банк подает в суд встречный иск о взыскании кредитной задолженности.
• Поскольку кредитный договор расторгнут в одностороннем порядке, а заемщик не может исполнить свое обязательство и погасить кредит, аффилированная с банком компания В, владеющая долями компании А, получает право назначить своего генерального директора и установить контроль над А. Инспекция ФНС регистрирует изменение в учредительных документах.
• Банк снимает обременение с заложенного имущества компании А.
• Ставшая подконтрольной компании В компания А реализует актив по рыночной цене. Все денежные средства идут в доход банка и не уменьшают долга заемщика.

Итог. Заемщик потерял контроль над компанией А, служивший залогом актив и остался должен банку. Банк получил контроль над А через свою аффилированную компанию В, реализовал актив и имеет возможность взыскать долг с заемщика за счет прочего имущества.

Источник: Национальный антикоррупционный комитет

— Последний пример из нашей практики: банк отказывался проводить ежемесячные платежи своего клиента по договору лизинга на счет лизинговой компании, — рассказывает Светлана Васина («Фоэникс»). — При этом лизинговая компания была аффилирована с банком. Банк ссылался на 115-ФЗ и запрашивал документы, подтверждавшие источник денежных средств, — причем средств не своего клиента, а его контрагента, со счета которого клиенту пришли деньги. В результате таких действий возникла просрочка платежей по лизинговому договору, и лизинговая компания в одностороннем порядке расторгла договор, обязав клиента (лизингополучателя) единовременно погасить все платежи по договору в пятидневный срок либо вернуть предмет лизинга. Предметом лизинга было офисное здание, отремонтированное на средства лизингополучателя и заселенное арендаторами. Поскольку деньги «зависли» в банке почти на два месяца, клиент не смог единовременно закрыть договор лизинга. Стоит отметить, что стоимость здания более чем в семь раз превосходила его выкупную цену, что, собственно, и послужило мотивацией для банка и его аффилированной компании.

Загнать заемщика в угол банк может также, повысив — необоснованно резко — процентную ставку по кредиту или потребовав предоставить дополнительное обеспечение в связи со снижением стоимости заложенного имущества. Стандартные кредитные договоры обычно дают банку возможность сделать это, в том числе и при надлежащем исполнении заемщиком своих обязательств.

— Здесь есть простор для злоупотреблений, — соглашается Александр Ермоленко, руководитель корпоративной практики компании «ФБК-Право». — Банк может начать вести себя очень избирательно — например, отказываясь от предлагаемых заемщиком вариантов дополнительного обеспечения: «Эти активы нам не нравятся, эти — неликвидны, эти — подозрительны…». И тем самым подводить заемщика к тому, чтобы он гасил кредит. Гасить тому чаще всего не из чего, и тогда дело доходит до реализации заложенного имущества.

Заемщик, естественно, может попытаться оспорить такие действия и доказать, что соответствующие условия договора являются кабальными, но подобной судебной практики, как говорят юристы, пока мало. «Между тем в связи с финансовым кризисом такие стандартные условия кредитных договоров стали для заемщиков кабальными автоматически», — полагает Светлана Васина.

Поставить заемщика в положение, в котором тот станет не в состоянии исполнять свои обязательства по кредитному договору, банк может и чужими руками. Банк-кредитор, подобно врачу, в курсе всех болевых точек своего «пациента». НАК в своем докладе отмечает случаи, когда банк неправовым путем стимулировал проведение проверок заемщика со стороны налоговиков и правоохранителей, «делясь» с ними информацией — то есть, по сути, поступаясь банковской тайной. Цель — добиться хотя бы кратковременной блокировки счетов.

Командная игра

Процесс взыскания и «слива» заложенного актива обычно разыгрывается как по нотам; это косвенно подтверждает, что у кредитных рейдеров обычно все «на мази» и за пределами стен банка.

Центробанк реагирует на жалобы заемщика по поводу неправомерных действий банка неторопливо, и его формальный ответ обычно сводится к предложению урегулировать спор в судебном порядке в соответствии со ст. 11 ГК РФ. Зато многие другие предусмотренные законом процедуры в интересах банка «магическим» образом ускоряются. Так, суд поразительно быстро принимает решение о взыскании имущества и определяет своим актом выгодную для банка (то есть низкую) цену реализации предмета залога. Эта цена впоследствии используется в качестве начальной в ходе торгов, которые организует банк. Система ценовых координат в кризис сбивается: стоимость активов зачастую превращается в категорию умозрительную. А уж оценить имущество подешевле приглашенные оценщики при необходимости могли даже в благополучные экономические времена, нисколько не отступая от установленных методик. Организовать же по всей форме торги с подставными участниками так, чтобы имущество досталось нужной компании по нужной цене, на Руси тоже испокон веку умели. В свою очередь, регистрационная служба (если речь идет о недвижимости) на редкость расторопно в финале производит перерегистрацию права собственности на предмет залога.

Чтобы жертва меньше трепыхалась, нередко используется стандартный рейдерский арсенал по «закошмариванию» бизнеса. Инициируются уголовные дела против руководителей компании-заемщика по любым возможным основаниям, проводятся проверки на предмет использования нелицензионного софта с непременным изъятием жестких дисков, и проч. «Участились случаи оказания силового давления на заемщика с привлечением представителей преступных группировок, которые опять, как в 1990-е годы, стали поднимать голову, — говорит Кирилл Кабанов (НАК). — Расчет на то, что если у тебя появляется какая-то проблема в виде уголовного дела или угрозы, что тебе просто оторвут голову, тебе становится некогда заниматься юридическим обеспечением и защитой актива». Иногда нервы у жертвы сдают, и она выбрасывает белый флаг, подписывая с кредитором соглашение об отступном (ст. 409 ГК РФ).

Туше?

Возможности для защиты актива, разумеется, есть почти всегда. Но Светлана Васина из «Фоэникса» предлагает для начала заняться профилактикой.

— Сейчас заемщикам необходимо тщательно проанализировать условия действующих договоров с банками, лизинговыми компаниями и их зависимыми лицами, — говорит она. — Нужно выявить условия, способные привести к ситуации, в которой у кредитора будет формальное право отобрать активы заемщика. В случае выявления таких условий я бы рекомендовала провести переговоры с кредитором об их изменении. Например, убрать из договора пункт о возможности досрочно отозвать кредит при надлежащем исполнении заемщиком своих обязательств, включить запрет на уступку прав кредитора третьим лицам и т. д. Если банк пойдет заемщику навстречу, тот сможет устранить большую часть рисков, связанных с кредитным рейдерством. Если же не пойдет, то заемщик будет точно понимать, что любая — даже однодневная — просрочка может быть использована банком против него. В этом случае нужно искать возможность перекредитовки на закрытие обязательств по кредитному договору.

Если уж рейд начался, парировать выпады кредитных рейдеров заемщику нужно на каждом этапе. При возникновении ситуации искусственной просрочки — писать жалобы в Центробанк и параллельно обжаловать действия банка через суд. При попытке банка резко увеличить процентную ставку по кредиту или потребовать внесения дополнительного обеспечения — доказывать в суде, что соответствующие пункты кредитного договора в нынешних экономических условиях кабальны, опираясь на ст. 179 ГК РФ. На этапе, когда банк обращается в суд, чтобы взыскать имущество, — оспаривать правомерность расторжения кредитного договора банком, обжаловать судебный акт, занижающий стоимость актива, и добиваться обеспечительных мер, которые бы не позволили банку — пока суд да дело — совершать операции с заложенным имуществом. А если уж партия дошла до эндшпиля — оспаривать результаты торгов, жаловаться в ФАС.

Нужно признать, что мы с вами живем во времена повышенной коррупциогенности: коррупционеры сплотили ряды и измышляют все новые схемы, а кризисная неразбериха облегчает им работу. Во многом судебная практика по описанным выше коллизиям только-только начинает формироваться. И если уж вас угораздила нелегкая попасть под удар кредитных рейдеров — придется засучить рукава и участвовать в процессе ее формирования. Хотелось бы, чтобы с благоприятным для вас исходом.

«Троянские» доверенные юрлица

Эпизод кредитного рейда

Исходная ситуация. Заемщик (компания А) получил кредит не напрямую, а через В — «доверенную» компанию банка — по следующей схеме: банк кредитует В, при этом компания А выступает по данному кредиту залогодателем, а затем компания В выдает необходимый заем компании А. Необходимость использования этой схемы банк объяснил клиенту высокими кредитными рисками или недостаточностью залога последнего. Компания А, имевшая долгую и положительную историю отношений с банком, не разглядела в этом подвоха.

Рейд.

• Банк уведомляет компанию А, что компания В допустила просрочку по кредиту, поэтому он вынужден потребовать немедленного полного погашения.
• Компания А, выступающая залогодателем по данному кредиту и исправно совершавшая свои платежи по займу на счета компании В, обращается туда с претензиями. Выясняется, что В находится в предбанкротном состоянии.
• Поскольку компания А не в состоянии погасить кредит по обязательствам компании В, банк обращается в суд с иском о взыскании и обращении взыскания на заложенное имущество А.
• Суд удовлетворяет иск банка.
• Заложенное имущество реализуется по заниженной стоимости.

Итог. Компания А потеряла заложенное имущество, а также платежи и проценты, которые выплачивала по займу на счета компании В в течение всего срока действия договора.